Морозов вряд ли сознавал всю важность своего открытия. Он, конечно, не знал, что найденное им месторождение способно открыть новую страницу в истории Южного Урала, богатого рудами, золотом, но не открывшего еще до конца свои сокровищницы драгоценных камней.
Счастливый разведчик рассчитывал пробыть в пещере еще дня три, взять пробы из разных участков береговых отложений Каменки и с доказательством в виде нескольких рубинов отправиться в обратный путь…
* * *
Нерон лежал на широком плоском камне у выхода из пещеры и смотрел на стонущий от порывов ветра лес. При каждом ударе грома он вздрагивал, жался к стене, но не убегал в глубину пещеры, где было душно, а теперь еще тянуло едким дымом.
Нерону было видно русло Пропащей, оба ее берега и часть тальниковых зарослей. Вспышки молнии хорошо освещали окрестности. Во время одной особенно сильной вспышки Нерон вскочил и прыгнул с камня, но не в пещеру. Не молния и не гром заставили собаку покинуть наблюдательный пункт. Когда молния на мгновение осветила прижатые ветром береговые кусты, Нерон заметил, как по левой стороне русла, под защитой скалистого берега, к пещере пробирался человек…
Нерон считал себя хозяином района пещеры и поэтому, не обращая внимания на раскаты грома, скользнул вниз по мокрым камням, перемахнул через ствол лиственницы и присел в береговых кустах, ожидая следующей вспышки молнии. Когда ее прихотливый зигзаг расколол небо, резкий силуэт человека проявился на фоне известняковых прибрежных скал.
Нерон в два прыжка достиг зарослей и побежал па тропе. Частые вспышки молнии помогали ему ориентироваться в хаосе склоненных и сломанных бурей деревьев и кустов.
Когда тень человека легла на дно пересохшего русла совсем близко, Нерон присел на тропе и через мгновение прыгнул вниз.
Человек остановился, выдернул из-за пояса топор иг приготовился встретить нападение. Нерон прыгнул, и человек метнул в него топор. Страшное орудие описало дугу и врезалось в комель березы. Потеряв равновесие, человек упал головой к березе.
«Кончено!» - подумал он, почувствовав собаку у себя на спине.
Нерон схватил его за воротник пиджака и прижал лапами плечи.
Человек потянул руку, чтобы ухватиться за топорище, но собака крепче сжала воротник и зарычала.
Гроза между тем бушевала. Деревья, наклонившись в одну сторону, как по команде, вдруг выпрямлялись и затем склонялись в другую. Дождь бешено хлестал, а вспышки молнии и гром следовали друг за другом без промежутков.
Промокший до нитки лежал на земле человек, не ослабляя хватки, в напряженной позе стояла над ним собака. Человек обдумывал, как ему сбросить собаку; он рассчитывал на темноту, а потом, может быть, и на свой топор.