Теперь я вспомнил, что нас трое вошло в расщелину из главного ущелья и что нашего товарища Аллена не было с нами; мы решили тотчас возвратиться и посмотреть, где он. После долгих поисков, очень опасных из-за обрушивавшейся на нас земли, Питере крикнул мне, что он наткнулся на его ногу, и что все тело его было глубоко погребено под щебнем, из которого не было возможности его высвободить. Вскоре я увидел, что он был слишком прав и что, конечно, жизнь здесь давно угасла. С опечаленным, однако, сердцем мы предоставили тело его участи и снова двинулись к повороту.
Ширина расщелины была едва достаточной, чтобы вместить нас, и после одной или двух бесплодных попыток взобраться наверх мы снова стали отчаиваться. Я сказал раньше, что цепь холмов, через которую проходило главное ущелье, состояла из некоторой мягкой горной породы, похожей на мыльный камень. Склоны расщелины, куда мы теперь пытались взобраться, были из того же самого вещества и, будучи влажными, столь чрезмерно скользкие, что мы едва могли держаться даже на менее крутых местах; в некоторых же местах, где подъем был почти отвесный, трудность, конечно, была еще серьезнее, и, поистине, мы считали ее иногда непреодолимой. Мы, однако, обрели мужество в нашем отчаянии и, вырезая ступеньки в мягком камне большими нашими ножами, переметывались, с опасностью для нашей жизни, до малых выдающихся выступов более твердого сланцевого камня, которые то тут, то там выдавались из общей громады; мы наконец достигли таким образом естественной площадки, с которой можно было видеть клочок голубого неба, на краю рытвины, густо заросшей лесом. Смотря теперь несколько более внимательно и не торопясь назад, на путь, по которому мы так далеко прошли, мы ясно заметили по виду его склонов, что он был позднейшего образования, и заключили, что сотрясение, которое так неожиданно завладело нами, в то же самое мгновение оставило открытым этот путь для спасения. Так как мы были совершенно обессилены борьбой с препятствиями и так слабы, что с трудом могли стоять или членораздельно говорить, Питере предложил призвать наших товарищей на выручку выстрелами из пистолетов, которые остались у нас за поясом, – мушкеты так же, как и кортики, были утрачены в рыхлой земле на дне расщелины. Последующие события показали, что, если бы мы выстрелили, то горько бы раскаялись в этом; но, к счастью, полуподозрение о злостной проделке возникло в это время в моем уме, и мы не захотели дать знать дикарям о месте нашего нахождения.
После того как мы целый час отдыхали, мы, не торопясь, двинулись вперед вверх по оврагу и не очень много прошли, как услышали повторность ужасающих воплей. Наконец мы достигли того, что можно было назвать поверхностью земли, ибо наш путь, с тех пор как мы оставили площадку, лежал под сводом скалы и листвы, простиравшейся сверху на далекое расстояние. С великой предосторожностью мы пробрались к узкому отверстию, через которое был открыт вид на окружную местность, как вдруг вся ужасающая тайна сотрясения открылась нам в одно мгновение и при одном взгляде.