— Сын мой, родной мой!.. Что с тобой? Аллах, помоги… — Вся дрожа от волнения, она обняла Надира. — Мой безумец, пойдем, пойдем со мной, пожалей свою мать… Пожалей нас всех, пойдем… — С трудом оторвав сына от Саида, она потащила его в глубь сада.
— Мама, мама… Ты же знаешь, как я люблю Амаль, ты же обещала, мама, — доносился его голос. — Где же ваша милость, ваше сердце, ваша душа?
И потом вдруг на весь сад, по всему Лагману разнеслась его песня:
О как отрадна, сладка любовь!
За нее я на муки готов.
Ярче солнца, светлее луны
Улыбка моей Лейли!..
Амаль упала на подушку и неудержимо зарыдала.
Казалось бы, что особенного в том, что два юных сердца полюбили друг друга? Женитьба молодых людей была бы естественной, как призыв самой жизни, как восход солнца, как пышное цветение весны.
Однако весть о любви Надира наделала не меньше шума, чем слух о женитьбе Азиз-хана. Вспыхнули и разгорелись страсти, вспенились мечты, заклокотали споры. Романтика любви юного кочевника затронула многие сердца.
Лагман раскололся на два враждующих стана. Один — во главе которого стал местный учитель Наджиб-саиб — за любовь Надира, за счастье Амаль. Другой — с муллой Баширом в качестве предводителя — на стороне Азиз-хана и его прислужников.
Среди этого стана оказался и Саид. Нет, нет, дочь его может быть счастлива только с богатым ханом. Даже мнение уважаемого Наджиб-саиба не поколебало его. «Попробуй дать совет невежде, и он сочтет тебя врагом», — говорит арабская пословица. Так случилось и с Саидом. Хотя он и не был невеждой, каждого, кто сочувствовал Надиру и желал его брака с Амаль, он презирал, считал за недруга. У него были свои взгляды на счастье дочери: с голым как сокол кочевником его Амаль будет несчастлива.
Наджиб-саиб решил сам поговорить с Саидом и для этого пришел к нему прямо в сад.
Араб — гостеприимный хозяин. Он никогда не откажет в куске хлеба, в чашке кофе человеку, который с добрым сердцем переступает порог его дома. Он примет и угостит даже неприятного ему человека. И Саид с раскрытым сердцем принял учителя Наджиб-саиба.
Угощая гостя крепким черным чаем, который приготовила Амаль, Саид терпеливо слушал его.
— Да такой парень добудет себе хлеб из камня! — горячо убеждал его учитель. — Амаль и Надир будут самыми счастливыми людьми во всем Лагмане Да ты и сам, наверное, не меньше убежден в правоте моих слов. Такую любовь, как у Надира, с ее чистотой и искренностью, трудно найти.
— Любовь!.. — иронически протянул садовник.
— Да, любовь!
Шумно вздохнув, Саид уставился на учителя.
— Не смотрите на меня так сердито, — улыбнулся Наджиб. — Белый мрамор тоже покрывается слоем грязи. Но стоит только приложить к нему руки, и он снова заблестит как зеркало.