Афганистан — край высоких гор и цветущих садов, край черных шатров кочевников. Подобно всем вольным скитальцам бесконечных долин и неоглядных гор они блуждают по миру со своими караванами, играют на бубнах, флейтах и на простых самодельных сазах. Хозяева черных шатров любят петь. В песнях они славят красоту, которая ласкает взор человека и приносит ему радость. Больше всего они поют о любви. Они обоготворяют ту любовь, которая чиста, как капля утренней росы, горяча, как пламя большого костра, волнующа, как песня соловья.
Двадцать лет прошло с тех пор, как в одном из черных шатров родился мальчик. Отец ребенка дал ему имя Надир, что значит «Редкий» или «Необычайный». Ведь мальчик был единственным ребенком Дин-Мухаммеда. Судьба редко бывает щедра!
Если ребенок один, он всегда растет избалованным, изнеженным, ни к чему не приспособленным. Родители Надира знали это и позаботились о том, чтобы их сын рос здоровым, сильным, бесстрашным. Не в пример многим отцам и матерям они не пугали Надира ни злыми духами, ни зубастыми волками, не угощали и розгами. Мальчик рос выносливым, как горный цветок, не боялся ни дождя, ни бури, ни града.
В четырнадцать лет он уже умел ездить на горячих конях, стрелять из ружья, отлично натягивать тетиву, метко пускать стрелу. С малых лет он врастал в несложное хозяйство, был хорошим работником и помощником семьи. Охотно собирал хворост для топки, колол дрова, ухаживал за скотиной, охотился за фазанами и горными джейранами.
Родители мальчика были счастливы тем, что вырастили сына неизбалованным и трудолюбивым. Радовались они и тому, что природа одарила ребенка звонким голосом и тонким слухом. В пять лет он виртуозно играл на свирели, знал множество любимых в народе мелодий, замечательно пел. Своими песнями Надир нередко вызывал слезы у слушателей. Но когда он в экстазе забывал наставления отца и переходил на трогательные, зажигающие душу песни любви, отец резко обрывал его. Дин-Мухаммед не хотел, чтобы его Надир находился под «развращающим» влиянием этих песен. Он требовал от жены, чтобы и она предостерегала сына от любовного яда. «Сама знаешь, любовь — это болезнь, от которой нет лекарства, — говорил он. — Год блаженства с милой не стоит мук разлуки, которые способны насмерть свалить человека. Наш долг с помощью аллаха уберечь сына от недугов любви».
Надо сказать, что заботы родителей не пропали даром. Надир относился к ним почтительно, с трогательной нежностью. Он глубоко сознавал, что отец и мать самые близкие его друзья. Особенно привязался он к матери — ведь она дала ему жизнь, вскормила и вырастила. И за ее честь и покой он готов был отдать свою жизнь.