- Пятьдесят одна жизнь. Могли стать хлеборобами, студентами, шахтерами. Сначала их соблазнили на разбой, спровоцировали, а потом жестоко поубивали. Вот какой враг перед нами. Своих не жалеют. Навязали нам кровопролитие, чем мы должны отвечать? Найдем убийц, предадим справедливому возмездию... - Генерал закурил, разрешил и остальным, пригласил присесть Ткаченко и подполковника. Пустовойт продолжал стоять.
- Чем скорее выведем гниль, тем лучше - точит шашель наше большое здание... Мы закончим службу, начнем бороться со своими хворобами, а вам продолжать... У меня у самого сын, товарищ Горчишин, в этом году аттестуется на зрелость. Советую ему идти в военное училище, мнется... Спрашиваю: "Чего мнешься?" - отвечает: "Война кончилась, а следующая, согласно периодике, будет не раньше как через двадцать пять лет". Видите ли, объявились новые Менделеевы, изобретают свои периодические системы. "Ну и что, если через двадцать пять? Служи себе и служи", - говорю сыну. А он: "Столько лет без дела терять. Не то что ордена, медали не заслужишь..."
Генерал надел фуражку, вгляделся в лица солдат.
- Если все так будут рассуждать, кто пойдет учиться военному делу? А враги могут навязать войну в любой выгодный им момент, начхав на эту периодику. Тогда что? Побьют. Некому будет давать медали... - Солдаты заулыбались. - Дошло? Вечный мир до первой драки. Подал сын в военное училище. Если примут, буду рад. - Он обратился к младшему лейтенанту Строгову: - Вы-то какое училище окончили?
- Петергофское, товарищ генерал.
- Хорошее училище... - Генерал поднялся, давая понять, что разговор окончен, и, обратясь к Пустовойту, добавил: - Теперь наша задача догнать и разгромить Луня.
Глава пятая
Преследование Луня, уходившего в северо-западном направлении, вели два оперативных отряда. В каждом из них было по неполной роте мотострелков с легкими орудиями и минометами.
Одним из отрядов командовал старший лейтенант Пантиков, человек осмотрительный, неторопливый, старавшийся не подвергать вверенных ему людей ненужным опасностям. Некрупный, плотный мужчина из крестьянского рода, с размеренными движениями, окающей речью, вологодец Пантиков не раз был проверен в боях с мелкими группами оуновцев. Теперь ему хотелось померяться силами с Лунем и его якобы намертво сплоченной школой.
Младший лейтенант Строгов, командовавший мотострелковым взводом, и внешне и складом характера резко отличался от своего комроты. Стремительный, горячий, храбрый до того предела, который именуется безрассудством и не поощряется в армии. Поэтому Пантиков, хотя внутренне и любовался Строговым, держал его как бы на привязи, а чтобы не зарвался в боевом поиске, назначал его чаще всего в арьергард. Во взводе Строгова служил по первому году тот самый рядовой Горчишин, с которым разговаривал в базовом оуновском лагере генерал Дудник.