Пендель развернулся, намереваясь продолжить движение по коридору. Но Оснард так и не убрал руки.
— Какого рода моменты?
— Ну, был один случай, сэр, когда генерала пригласили произнести торжественную речь в Гарвардском университете. Возможно, вы помните? Хотя в Гарварде предпочли бы забыть об этом. И он очень беспокоился, как все пройдет. Страшно нервничал, приходя на примерки.
— Ну уж, во всяком случае, там, где он сейчас находится, костюмы не нужны. Я прав?
— Совершенно правы, мистер Оснард. Ну и еще один случай. Когда Франция наградила его высшим орденом и зачислила в почетные легионеры.
— Это за какие такие заслуги, черт побери?
Верхний свет в коридоре был тусклым, и глаза Оснарда походили на дыры от пуль.
— На ум приходит несколько объяснений, сэр. Наиболее вероятным выгладит следующее: генерал позволил военно-воздушным силам Франции базироваться в Панаме, когда они производили серию ядерных взрывов в южной части Тихого океана.
— Кто это вам сказал?
— Ну, о генерале ходило много разных слухов. И далеко не все его приспешники отличались той же скрытностью, что и он.
— Вы и приспешников тоже обшивали?
— И сейчас занимаюсь этим, сэр, до сих пор. — К Пенделю вновь вернулось радужное расположение духа. — Приток их несколько упал сразу после американского вторжения. Многие чиновники, занимавшие при генерале высокие посты, решили улететь из страны, но вскоре вернулись. В Панаме никто не теряет репутации, а если это и случается, то ненадолго. А панамским джентльменам как-то не свойственно сорить деньгами за границей. Здесь существует тенденция повторного использования политиков, вместо того чтоб окончательно обесчестить их. А потому надолго из обоймы они не выпадают.
— Но разве предателей не заклеймили позором?
— Если честно, так их можно пересчитать по пальцам, мистер Оснард. Да, это правда, я одевал генерала несколько раз. Но кое-кто из моих клиентов зашел в этом смысле гораздо дальше, вам не кажется?
— Ну а разные там забастовки протеста? Вы принимали в них участие?
Еще один нервный взгляд в сторону кухни, где Марта, по всей очевидности, вернулась к занятиям.
— Я вам так скажу, мистер Оснард. Главный вход в ателье мы запираем. А задняя дверь всегда остается открытой.
— Мудро.
Пендель ухватился за ручку ближайшей к нему двери и распахнул ее. Два портных-итальянца, специалисты по пошиву брюк, в белых фартуках и очках в золотой оправе, подняли головы от работы. Оснард приветствовал их величественным взмахом руки и шагнул обратно, в коридор. Пендель последовал за ним.
— А нового парня тоже одеваете? — небрежным тоном осведомился Оснард.