— Я не хочу светится показаниями по поводу самоубийства Колобка. Я не хочу, чтобы те подонки узнали, что я успел потрепать Колобка до его смерти.
— Они и не узнают, — не хотел вроде бы, но не сдержался, встрял-таки Махов. — У меня не протекает.
— Кабы ты один был… — миролюбиво помечтал Сырцов.
— И за своих ребят ручаюсь, Жора. Прошу как человека, помоги. Ведь без твоих показаний у нас лишний висяк.
— Мои показания к следователю уйдут, в прокуратуру. Ты за них ручаешься?
На этот вопрос Махов не ответил. Просто переменил направление атаки:
— Тебе же все равно нам исповедоваться придется. Ведь пистолет, из которого был застрелен Колтунов, и машина, в которой это произошло, — твои, голубок.
Смирнов про них все понял и про дела их тоже. Почувствовал повтор:
— Вы, как я понимаю, об этом уже говорили.
— Мы не говорили, мы орали, — признался Махов. — На разговор только при вас вышли, Александр Иванович.
— Не надо никакого разговора. Ты же сам понимаешь, Леня, что Жорка в данном случае прав. Береженого…
— Только не надо про небереженого, который караул стережет! — в раздражительном ужасе вскричал Махов.
— Не буду, — поспешно повинился Смирнов. — Но и ты меня, старика, уважь. Будь добр, не наезжай на Жорку, а? Он сделал нам с тобой одолжение, пришел по первому зову, а мог и не приходить. И, кстати, не рассказывать тебе о своем свидании с Колобком. А теперь подумай, зачем я решил встретиться с вами двоими.
— С троими, — уточнил Кузьминский. Он, прищурив левый глаз, наливал себе вторую.
— И ты здесь нелишний, — успокоил его Смирнов. — Может, по писательской своей сообразилке удивишь нас неожиданным свежаком.
— Обязательно удивлю, — пообещал Кузьминский и принял вторую.
— Этим — не удивишь, — Смирнов притянул к себе опустошенный писателем объемистый лафитник, поиграл им на пластиковой столешнице. — Подумал, Леонид?
— Подумал, — серьезно ответил Махов. — Вам, Александр Иванович, очень хочется просчитать их дальнейшие шаги в связи с недавними событиями. Как то: смерть Колобка, слежка за Дарьей, покушение на Жорку. У вас мало исходных, и вы думаете, что я могу подкинуть вам кое-какие необходимые детальки. Но у меня нет этих деталей, в первую очередь, потому, что вы сами спрятали от нас все свои дела. Что есть у мельниковских сыскарей? Сгоревший «жигуленок» и пустая койка в местной больнице, с которой сбежал неизвестный потерпевший из «жигуленка». То есть дела нет и его с легким сердцем можно закрыть. Что есть у меня? Локальное убийство Колтунова, которое, если Жорка не поможет, следует квалифицировать как заказное, завязанное на его предпринимательскую деятельность.