Данька не выдержал. Оторвал от своих придворных штанов две золоченые пуговки. Каждая — аж по сорок чопок!
— Попадет тебе, — сочувственно сказал Гуська.
— Отыграюсь!
И не отыгрался. Пуговки тоже ушли к кучерявому Баське.
Императорский паж сел на песок и заплакал. Через час ему полагалось явиться во дворец, на дежурство. А как в таком виде?
Все насупленно замолчали. Баська посопел, подполз по песку к Даньке, сунул ему в кулак пуговки.
— На, не реви…
Данька благодарно шмыгнул носом.
— Ты не думай, я потом отдам. Все восемьдесят…
— Да не надо. Только больше не играй на казенные… Эй, у кого есть нитки-иголки?
У мальчишек, разумеется, не было. Штаны и пуговицы бросили через стену девочкам.
— Пришейте побыстрее! А то во дворце Даньке оторвут не пуговки, а голову!
Девчонки поворчали, но работу сделали быстро. Перекинули штаны обратно. Данька замахал ими, стряхивая песок. Штаны были очень узкие, похожие на рыцарский стяг с двумя длинными косицами. Одна косица желтая, другая красная. Данька влез в них торопливо и со скрипом. Потом натянул зеленую бархатную курточку с пуфами у плеч, сунул ноги в лаковые полусапожки с кружевами на отворотах. Нахлобучил зеленую шапочку с перьями. Кружевным обшлагом вытер щеки.
— Девочки, спасибо! Ребята, я побежал! — И замелькал разноцветными ногами.
Стали собираться домой и остальные. Кое-кто отправился немедля, другие поныряли напоследок и тоже двинулись к дороге. По двое, по трое.
Скоро на мальчишечьей половине остались только Авка и Гуська. А за стеной, кажется, вообще никого.
Авка не спешил, дома делать нечего. Разве что заставят перекладывать поленницу для просушки, но в этом интересного мало. Но и в воду ему не хотелось, накупался до озноба. А Гуське хотелось. Он, такой тщедушный на вид, совсем не боялся холода. Готов был плескаться в озере часами, хотя плавал не многим лучше Томчика Ваваги.
— Авка, я окунусь разок, можно?
— Только не лезь на глубину.
— Нет, я рядышком! — И умчался.
Авка лениво поглядывал, как незагорелый еще и костлявый Гуська плещется недалеко от берега, грелся под солнышком и размышлял. О том, что сегодня что-то не так. Какой сбой-то в нормальном течении событий. Нет, ничего плохого не случилось, наоборот. И с экзаменом великая удача, и на тыквокате прокатились (Авке такой случай привалил впервые в жизни), и… Данькина неприятность закончилась так неожиданно и по-доброму.
Досадно, что Данька пустил слезы. Реветь (даже потихоньку) из-за проигрыша — дело недостойное, даже если тебя ждет нахлобучка. Конечно, бзякой за это не назовут, но и сочувствовать не будут. А сегодня вот — все Даньку пожалели, это же видно было.