Авка всхлипнул опять. Наивный ребенок Гуська…
— Маленьких за м а л е н ь к и е провинности не отправляют на каторгу. А если т а к а я…
— А какая такая? Ничего же плохого не случилось! Нету никакого преступления!.
— Ну да! А с двигать с места всю землю без разрешения императора — разве не преступление? — Это Авка будто не сам сказал, а услышал безжалостного прокурора в темно-лиловой мантии и с золотым тыквогонским гербом на груди. Как на картинке в учебнике "Основные законы Тыквогонии".
Гуська раздумчиво постукался о коленки лбом.
— Авка… а давай признаемся… императору!
— Кому-у?!
— Прямо его величеству! Все же говорят, что оно… то есть он самый умный, самый добрый, самый справедливый. А если он такой, то он же во всем разберется! И поймет, что ты… что мы не виноваты!
— Разбирается не император, а судьи, — скорбно вздохнул Авка.
— Но если они скажут, что мы виноваты…
— Не мы, а я…
— …Если скажут, что виноваты, император, может быть, помилует! За честное признавание! — Гуська хотел сказать, конечно, "чистосердечное признание".
Да, он и правда наивный Гусенок… Но… может быть, не совсем наивный? По крайней мере было в его словах что-то… какая-то капелька надежды.
— Ох ты Гуська… Ну кто меня пустит к императору?
— А знаешь что? Надень мои барабанщиковые штаны! Скажешь, что из барабанной команды и пройдешь во дворец!
— Да кроме штанов-то еще мундир нужен! И барабан! И вообще… Думаешь, любого барабанщика пустят к его величеству? Данька Белоцвет говорил, что надо кучу всяких паролей знать, чтобы попасть в императорские покои…
— А давай поговорим с Данькой! Может, он знает эти пароли!
— Если и знает, разве скажет? Он же не имеет права!
— Ну, может, что-то посоветует!
Гуська был прав. Не сидеть же просто так! Когда ищешь выход из беды, на душе все-таки легче! Авка пружинисто вскочил.
— Пошли!.. Ой, подожди минуту! Может, Мукка-Вукка тоже что-то посоветует!
Черепаху опять выволокли из-под кровати. Но она ничего советовать не стала. Правая голова ее вообще спала, болталась на шее, и глаза были под пленками. А левая вяло пробормотала, что каждый, кто заваривает кашу всепланетного масштаба, должен расхлебывать сам.
— Я тебя предупреждала…
Авка с досады тряхнул двухголовое создание так, что из-под панциря вылетел и больно стукнул по ноге колючий орден. Авка сунул его в карман. Задвинул Мукку-Вукку ногой под кровать.
— Гуська, идем искать Даньку!
— Лишь бы он был не на дежурстве!