— Ну, что вам?.. Сказал — неизвестно, значит, неизвестно!
Он с сердцем положил трубку и, взглянув на вошедшего Чернякова, принялся закуривать папиросу.
— Вот народ... Как без понятия, — произнес он. — Звонят и звонят. Ты тоже не вытерпел...
В блиндаж быстро вошел адьютант генерала и испуганно доложил:
— Приехал командующий!
Дыбачевский поспешно поправил на себе снаряжение, зачем-то тронул папаху и уже в дверях, вспомнив, что у него в зубах папироса, с досадой выплюнул ее.
По ходу сообщения шел Березин. Дыбачевский вскинул руку к папахе — тонким звоном отозвались шпоры.
— Товарищ командующий! Части готовы к выполнению боевой задачи. Докладывает генерал-майор Дыбачевский!
Березин остановился и чуть склонил голову, как бы прислушиваясь к рапорту.
— Здравствуйте, товарищи! — радушно поздоровался он со всеми офицерами, которые к этому моменту находились поблизости от него. — С праздником вас!..
В блиндаже Дыбачевский пожаловался:
— Туман не расходится, никакой видимости!
— Нет худа без добра. Зато авиация не будет нас беспокоить. Как прошла ночь?
— Спокойно. Проходы в минных полях сделаны. Противник ничем себя не выявил. Будем ждать, пока туман разойдется?
— Нет, — ответил Березин. — Танкисты проходы знают?
— Проходы обозначены!
В блиндаже стало совсем тесно, когда вошел член Военного совета армии Бойченко. Он был под стать командующему, с круглым гладко выбритым и веселым лицом, на котором приятно сочеталось украинское лукавство с умом. Едва переступив порог, он сказал:
— По случаю такой погоды да такого праздника — горилки бы стопку да гопака. Верховный Главнокомандующий поздравляет нас с праздником, товарищи!
— Уже есть праздничный приказ? — спросил Березин.
— Ну, как же может быть без приказа? И приказ и доклад — вот они! — Бойченко осторожно достал свернутый в трубочку газетный лист — оттиск щеткой с только что набранной полосы. Пока влажный лист с пятнами типографской краски на полях шел по рукам, Бойченко спросил:
— Начинаем?
— Пока нет, — ответил Березин. — Сегодня сумеем ознакомить бойцов с докладом и приказом?
— Ознакомим. Сейчас начнут передачу агитмашины, а после обеда уже будут газеты. Особенное внимание — на гвардию. Необходимые распоряжения на этот счет отданы. Весь политотдел сейчас в войсках.
Бойченко говорил с мягким, еле приметным акцентом, спокойно, без жестикуляции, словно каким-нибудь резким жестом мог нарушить плавное течение своих мыслей.
Дверь блиндажа распахнулась, и на пороге встал офицер шифровального отдела.
— Разрешите обратиться, товарищ командующий! — громко произнес он, не видя того среди большой группы людей.