— Отошлем это в политотдел армии, — Веденеев вернул отчет. — Что вы скажете о Штейнере?
— Надежен.
— Будем готовиться. Познакомьте Штейнера с Майселем.
«Познакомить можно, — подумал Колчин, — а вот сдружить — не в силах».
Он свел двух немцев, представил друг другу. Штейнер, низкорослый крепыш с простецкой улыбкой на открытом круглом лице, протянул Майселю руку. Такая бесцеремонность не понравилась обер-лейтенанту. Он вяло пожал руку и, рассматривая свои ногти, спросил:
— Перебежчик?
— Так точно, товарищ… — холодный тон смутил унтер-офицера.
— Боялся погибнуть или отрекся от прежних убеждений?
— Я не мог больше служить.
— Мне нужен смелый человек. Он должен выполнять мои приказы, — пояснил Майсель Колчину и посмотрел на унтер-офицера. — Вы согласны пойти со мной?
— Так точно, господин обер-лейтенант.
— Хорошо. Садитесь.
Они сели к столу, и Майсель стал выспрашивать, где шел унтер-офицер, что слышал о положении в Кенигсберге. Колчин наблюдал за ним, слушал точные, требовательные вопросы.
«Тот самый обер-лейтенант, или я ошибаюсь? — гадал Колчин. — Надо удостовериться».
В прошлом году, еще работая в лагере, Колчин по-своему изложил широко известную сказку о рыбаке и рыбке, наполовину по-немецки, и читал ее пленным; большинство их понимало, о ком говорилось в этой сказке.
Отослав Штейнера отдыхать, он предложил обер-лейтенанту:
— Хочу немножко позабавить вас. Вы очень строго разговаривали с унтер-офицером. Мне понятно: озабочены предстоящим. Нужно отвлечься на время.
— Я слушаю вас, дорогой Колшин.
Майсель сидел, закинув ногу на ногу. А Колчин прохаживался по комнате и декламировал, четко произнося слова, особенно русские:
Жил старик со своей старухой
У самого Балтишен меер.
Они жили в ветхой эрдхютте
Ровно драйсиг лет унд драй ярэ.
Старик, дер альте, был Эрих,
Старуха, ди альте, вар Клара.
Дер альте — железнодорожник —
Ходил все от стрелки к стрелке,
И еще ловил он им меере
Ин фрайен цайтен офт рыбу.
Ди альте Клара шпанн пряжу
Унд вар стариком недовольна:
«Ду, думмкопф, ты, простофиля.
Записался бы ты в гитлербанде,
Филляйхт, дали б должность получше,
И имели бы мы филь райхтум».
Сказка была длинной. Колчин декламировал неторопливо, иные места нараспев, и при этом поглядывал на неподвижно сидевшего обер-лейтенанта: догадывается ли он, о ком идет речь?
Старуха Клара была сварливой и жадной, как и ее предшественница в сказке. Увидев у Эриха «цайхен нагрудный», Клара заворчала: «Пользы нет от значка-жестянки, хоть бы взял ты фон им корыто, наше совсем ист капут, фердорбен». Но она ошиблась. Нацепив фашистский значок, Эрих быстро пошел в гору, а Кларе приходилось пока что возиться в кухне да сидеть за пряжей, и она сердилась на старика: «Альтер кауц, — кричит, — старый дурень! Надоело мне пряжу шпиннен». И понятно, ей хотелось стать богатой дворянкой.