— Чего ж они постреливают? — в тон Сердюку спросил маршал.
— Так война ж, товарищ маршал.
— Ишь ты! Война. А я забыл… В таком, случае идите вперед. Лишних людей не брать. Связные из батальона есть? Пошли.
— Вот плащ-палатку — на плечи, товарищ маршал. Погоны…
Слегка пригнувшись, они пошли по узкому ходу сообщения. Пулеметы врага молчали. Справа и немного позади начала лениво постреливать наша батарея, отвлекая внимание немцев.
Выбежавший вперед связной предупредил комбата Наумова, и, когда маршал, генерал и сопровождавшие их офицеры пришли в траншею, бойцы стояли на своих боевых постах, прильнув к пулеметам. Дежурили наблюдатели. Перед траншеей в окопах сидели замаскировавшиеся снайперы.
Маршал поднял бинокль. Впереди, в километре от траншей, начинался лес, правее, за кустарником, — невидимый отсюда канал Ланд-Грабен, к которому примыкала передняя линия обороны немцев. А слева на ровной местности возвышался большой пологий холм, поднявший на себе рощу, — это был форт. С виду — безобидный бугор земли.
— Этот форт не в вашей полосе, — вспомнил маршал.
— Соседа… Но мы проходим близко. «Наш» много дальше, у железной дороги, — докладывал Сердюк.
Маршал перевел бинокль на редкий лес позади траншеи, опустил руки, на глаз определяя расстояние. Сердюк и Наумов тоже посмотрели туда. Не из подобострастности следили они за каждым движением маршала, а с готовностью принять замечания: маршал пришел на передний край не ради любопытства. Ему сейчас минута дорога, и каждое слово надо ловить на лету. И потому Сердюк с комбатом смотрели на лес, угадывая, о чем думает маршал: в том лесу займут исходное положение танки и самоходные орудия.
— О маскировке не забудьте, — обронил маршал и поднял бинокль.
— Есть, товарищ маршал, — быстро отозвался Сердюк.
Да, танки и самоходки в редком лесу нужно хорошо укрыть от вражеского глаза.
— Шоссе проходит там? — указал рукой маршал.
— Не шоссе, а так… С дорогами на нашем участке плохо.
— Об этом следует подумать. — Маршал вложил бинокль в футляр.
Все время, пока шли назад, маршал видел перед собой небольшую, крепко сбитую фигуру комдива, его сильную шею, туго обхваченную воротом кителя.
Миновали опасную зону, и он, шагая рядом с комдивом, сказал:
— Помню, вы ранены были в феврале. Времени прошло немного. Как самочувствие?
— Самочувствие отличное, товарищ маршал.
— Здоровье сибирское. Вы из украинцев-переселенцев?
— Нет, с Украины, товарищ маршал.
— А, вспомнил! Червонный казак…
В штабе дивизии маршал долго смотрел на карту. Двенадцать фортов, отмеченные кружочками, цепью широко охватывали пригороды Кенигсберга. За этой круговой оборонительной позицией находилась вторая — доты, бункеры, противотанковые надолбы, каменные здания, превращенные в опорные пункты. А вокруг самого города — еще один пояс фортов с толстыми стенами. Тройное каменное ожерелье!ꓺ