Вскоре наружу вышла и та девушка, которую буквально вела за собой более зрелая и крепкая телом матрона. Причем молодая леди явно находилась в состоянии глубокого стресса. Младший комиссар Домингес приветствовал их, приподняв шляпу, и попытался вежливо спросить, что произошло, но ответом ему послужило сначала лишь молчание, а затем какие-то грубые слова престарелой дамы. А потому у него не оставалось другого выбора, кроме как оставаться рядом с пабом и дожидаться нового появления нужного ему человека. Но хотя в бар заходили какие-то люди и покидали его в величайшем волнении, Роджерс не показывался. И лишь уже совсем поздно вечером, к величайшему изумлению Домингеса, Роджерса вынесли на руках хозяин паба и еще один немолодой мужчина простецкого вида, в котором наш офицер неожиданно узнал сержанта местной полиции. С ними был еще один человек, но младший комиссар не знал ни его личности, ни вероятной связи с разыгравшимися событиями.
Ему удалось проследовать за этой процессией на задний двор паба и разглядеть, как Роджерса уложили на диван в какой-то совершенно пустой комнате. Домингес нашел для себя укрытие в уличном туалете, выждав, пока остальные мужчины вновь вернутся в дом через парадный вход. У него сложилось впечатление, что Роджерс просто мертвецки пьян, но он посчитал необходимым проверить свою догадку. Он дождался, когда все в том доме уснули, и проник через окно в комнату, где уложили Роджерса, обнаружив конструкцию щеколды на окне, по его собственному выражению, словно специально разработанную по заказу воров-домушников. Домингес едва успел убедиться, что объект его слежки Алан Роджерс на самом деле мертв, как его спугнул кто-то, спустившийся из помещения наверху. Младший комиссар поспешно покинул дом, пару часов поспал в уже упомянутой парковой эстраде, а ранним утренним поездом вернулся в Лондон. Увы, затем он на несколько дней оказался прикован к постели в гостинице, подорвав свое здоровье долгим пребыванием на холоде и недостатком питания. Оставалось только радоваться, что младший комиссар Домингес не подхватил воспаления легких.
Я привожу все эти подробности, мой дорогой друг, в надежде содействовать вашему расследованию, хотя к моменту получения моего письма вы, вероятно, уже успешно его завершите.
Позвольте мне закончить послание самыми наилучшими пожеланиями.
Ваш преданный друг и коллега
Хулио Марено Мендес.
— Что же, — заметил я, вероятно, несколько поспешно, — теперь все встало на свои места. Мы располагаем любыми фактами, кроме самого по себе убийства. Остальное сходится, как простейшая детская головоломка. Фэйрфакс, Смайт, Сойер, иностранец живы и здоровы. Что вы собираетесь теперь предпринять?