У палисадника толпились люди, немолодая женщина в платке с круглыми сорочьими глазами рассказывала, должно быть, не в первый раз, пользуясь случаем оказаться в центре внимания:
– Вот отсюда ее повели, прямо по снегу, босой, в одной рубахе. А солдаты над ней всю ночь насильничали. А выдал ее староста, который был кулаком, но не выслан. Когда наши пришли, конечно, его расстреляли. И две бабы, тоже из петрищевских, когда Зою вели, они в нее помои вылили. Тоже их расстреляли. А родня их уехала, кто куда, чтобы уйти от позора. А Зою вели вон туда, на тот конец, где уже народ согнали и виселица стояла.
И люди, слушая ее, медленно тянулись туда, куда она указала, и девушка, державшая пучок красных гвоздик, положила на землю два цветка, туда, где когда-то ступила босая стопа Зои.
Музей был новый, с крыльцом, он был обшит нарядным тесом, пах свежей краской. У входа Веронов отыскал человека, который по телефону пригласил его принять участие в торжеству. Угадал его по георгиевской ленточке на лацкане пиджака, по оживленным жестам распорядителя, по торжествующему лицу устроителя многолюдного действа.
– Аркадий Петрович, вам будет предоставлено слово пятым по счету. Сначала батюшка прочитает молитву. Потом глава района. Потом от Министерства обороны. Потом ветеран. Потом вы. Сейчас осмотрим музей, – и он куда-то исчез, оставив Веронова у крыльца среди почетных гостей.
Священник был в фиолетовой ризе, шитой золотом, синеглазый, с добрым розовощеким лицом. Глава района в дорогом костюме смотрел приветливо, но подмечал, все ли видят в нем значительную властную персону. Генерал из Министерства был строг и важен. Старик-ветеран был с бесцветным изможденным лицом, выцветшими глазами, сутулый, согбенный. Избыточно навешанные на нем медали и ордена, казалось, своей тяжестью тянули его к земле. Веронов сберегал под сердцем свой замысел, боясь выдать себя неосторожным словом и взглядом.
– Прошу в музей. Короткая экскурсия по музею, – позвал всех появившийся распорядитель. – Экскурсовод Вера Спиридоновна, очень коротенько, пожалуйста!
Молодая женщина-экскурсовод, свежая, красивая, на высоких каблуках, воодушевленная, вела почетных гостей по музею, устремляя указку к экспонатам.
– Смотрите, вот такая ситуация сложилась к осени сорок первого года на фронте вокруг Москвы, – указка скользила по карте. Черные стрелы фашистских ударов теснили кольцо красной обороны, прижимая его к Кремлю.
– Вот места, где в районе Москвы действовали партизаны и отряды НКВД, – экскурсовод перешла к соседней карте, где красными кружками среди черной оккупированной территории были обозначены партизанские центры.