Седьмого января она завтракала в одиночестве: остальные, включая и Розу, сидели по своим комнатам. Дочь сказала, что пойдет к себе и выспится после бессонной ночи. Неизвестно, спала или нет, но вниз спустилась только ближе к обеду. Выглядела, конечно, жутко. Есть почти не стала – поклевала салат, и все на этом. Зато тетя Римма и отец ели хорошо, с аппетитом. И много говорили за столом. Настолько много, что Румия подумала: уж не поверили ли они, что ночью к Розе действительно явился монстр из запредельного мира? Слишком уж тщательно оба обходили стороной скользкую тему, усиленно пытаясь делать вид, что все прекрасно. Слишком синхронно, как давно сыгранный актерский дуэт, доказывали и всем, и себе, что ничего необычного не происходит, что ночь прошла вполне заурядно.
«А сама-то ты что думаешь?» – спросила себя Румия. И обнаружила, что не знает ответа на этот вопрос. Более того, больше не хочет даже пытаться на него отвечать. Не думать – вот лучший вариант. Что бы ни увидела Роза, это позади.
Вечером, перед сном, все смотрели записанных на диск «Унесенных ветром» – любимый тетушкин фильм по ее же любимой книге. Наверное, она смотрела и думала, что похожа на Скарлетт. Такая же боевая, бесстрашная и неунывающая. А Румия думала – такая же жестокая, с каменным сердцем, расчетливая стерва. Про себя, разумеется, думала. Но вообще-то ей тоже нравились и фильм, и книга – не нравилось лишь самодовольное выражение теткиного лица, то, как она поглядывала на сидящих рядом родственников. Вот, мол, мы какие – сильные-то люди, хозяева жизни. Смотрите, внимайте, аплодируйте.
Фильм шел долго, а когда кончился, все отправились спать. Румия не знала, как спали в эту ночь другие, но ей самой не повезло. На этот раз она подремала всего сорок минут и остаток ночи промучилась, ворочаясь в кровати. Никаких ужасов ей не мерещилось, за окнами было темно и тихо. Почему же все-таки ей не спится?
Наверное, виной всему полнолуние, думала Румия. Она всегда его чувствовала: становилась нервной, неспокойной. Снились тяжелые, странные сны, и поутру она вставала с чугунной головой. Но сейчас у сонного морока не было никаких шансов пробраться к ней в голову, потому что она не смыкала глаз. И потом, не слишком ли полнолуние затянулось? Она пыталась вспомнить, когда впервые увидела на небе полную луну, и поняла, что не может этого сделать.
Прежде, если выпадала бессонная ночь, Румия старалась провести время с пользой. Читала Коран или молилась. Мусульмане читают молитвы на арабском языке, и Румия не понимала ни слова. Но сама музыка слов действовала успокаивающе. Она чувствовала себя приобщенной к чему-то великому, всеобъемлющему, понимала, что поступает правильно. Ей нравилось ее новое «Я» – нравилось настолько, что это смахивало на гордыню, но она пыталась с этим бороться. Она любила себя новую – смиренную, спокойную, благодарную Всевышнему за каждый прожитый день.