– О, чао рагацци, да-да, Ясна мне сказала, что с вами надо говорить по-итальянски. – Аля поцеловала и Рыбку, и нас прямо в губы. Она была приятной девочкой, нравилась мне даже несмотря на агрессивную короткую стрижку.
– Дим, я привела тебе модель. – Ясна схватила под руку какого-то дрища с глазами лани, а потом вытолкнула вперед Воронцова. – Знакомься, это Петя.
Долговязый придирчиво и томно оглядел Воронцова с головы до ног и вынес вердикт:
– Ростом, может быть, маловат, а так симпатичный.
По его манере говорить все стало ясно. Я рассмеялся над Петиным выражением лица.
– Ты на показах ходил когда-нибудь? – деловито спросила лань по имени Дима.
– Что? Нет! – воинственно отрезал Петя и попытался исчезнуть у меня за спиной. – И вообще я гомофоб.
– Стой ты. – Ясна переплела свои пальцы с его. – Не пугайся. Это Дима, мой давний знакомый. Он талантливый дизайнер, и ему как раз не хватает одного мальчика для показа. Ну что тебе стоит ему помочь? Ты справишься.
– А деньги платят? – тут же спросила меркантильная сволочь.
– Нет, не платят.
Сначала он возмущенно поглядел на Ясну, но потом вдруг сдался.
– Ну… ладно. А что делать-то надо?
– Пойдем, гомофоб, надо посмотреть, как на тебе будут смотреться вещи.
Я разглядывал гостей, расположившихся ближе к нам. На Але был очень откровенный лифчик в заклепках и узкая юбка. На девушках, с которыми я еще не успел познакомиться, полупрозрачные черные платья, юбки из сетки, косухи и кожаные ошейники.
– Я нашла кое-что у Кати. Специально для тебя, Ясна! – Аля потрясла в воздухе связкой кожаных ремешков. – Портупея.
– Мне всегда они нравились!
– Можно? – спросила Аля и стала надевать ее на Ясну.
Даже не знаю, как описать, что именно это была за штука. Конечно, она совсем не походила на ту перевязь, к которой военные цепляют оружие. Несколько проклепанных ремней опоясывали талию и контуром шли вокруг груди. Бесполезно и круто.
– О боже, это так красиво! И кажется, как будто все на месте! – Ясна со смехом повернулась ко мне. – Ну что, секс?
– Еще какой.
– Жаль, не надеть теперь прямо на тело.
Я не сообразил, что ответить. Комната качнулась, едва я представил ее увечье. Да, я все еще не знал, как это выглядит. И я не мог признаться, что хочу ее. Вдруг это неуместно? Обидно? Вдруг она подумает, что я забыл о ее состоянии?
– Мне надо эту вещь!
– Она стоит шесть. Но тебе отдам за три. – Одна из девиц в прозрачном оказалась той самой Катей, что делала украшения.
– Спасибо. Пока у меня нет лишних денег, но я буду иметь в виду. Ты не против, я похожу в ней сегодня?