– Не бойся, – повторила она, – я тебя не оставлю… Всегда буду с тобой. Пока мы вновь не встретимся…
– Молчи, Ясна, – глухо оборвал Петя.
– Смерть… вдруг… ну вдруг она ничего не значит? Вдруг ею ничего не заканчивается?
– Молчи, пожалуйста…
Мне нечего было добавить. Я отвернулся и уставился на узор обоев. Повторяющаяся лилия династии Валуа. Или это ирис? Лилия или ирис? Она умрет… Неужели? Нет, стоп. Лилия. Пожалуй, пришло время вспомнить всю династию французских королей. Вдруг это поможет отвлечься.
Метастазы. Интересно, медицинские термины нарочно задуманы звучать так мерзко, так, что сводит зубы и горит где-то под солнечным сплетением?
Рак разрушал ее тело. Сначала я бежал от него, будто это могло что-то изменить. Сознательно не выводил Рыбку на разговоры о болезни. Но тяжелая тема безмолвно повисла между нами. Мы улыбались друг другу и обнимались под одеялом, но что-то надвигалось, придавливало нас к кровати. Что-то будто отсчитывало часы – я так и ждал, что в голове прозвучит незнакомый голос и скажет: «Всё, ребята, пора расходиться». Я до конца не понимал, как можно теперь радоваться всяким мелочам – фильму, сданному зачету, удачно проявленной пленке, – когда случилось такое… Друзья планировали собраться на новогоднюю вечеринку у Морозовых, обсуждали подарки, договаривались, кто что покупает. Я тоже участвовал. Но только физически. А на самом деле даже не слышал, о чем они говорят.
– Как здорово, что Таня попросила приходить нарядными, правда? – Ясна весело тащила меня за руку через торговый центр. Какая-то подруга принесла ей платье, и Рыбка теперь вполне серьезно радовалась тому, что наденет его на Новый год. – Я обожаю праздники, на которые надо наряжаться. Они ведь на то и праздники!
Встретив щенячий взгляд раздавленного супергероя, она переменилась в лице и одна пошла к длинным полкам с обувью. Я наблюдал за тем, как она медленно движется вдоль витрин, смутно отражаясь в стеклах, как иногда прикасается к выставленным на продажу туфлям. Вот остановилась, сначала просто заинтересованно глядела на что-то, потом взяла в руки черные туфли на высоком каблуке и стала изучать их со всех сторон.
– Выбрала эти? – спросил я, приблизившись и попытавшись изобразить голосом хоть немного участия.
– Странно… знаешь… – Она все еще улыбалась, но взгляд у нее теперь был почему-то удивленный. Можно подумать, только что сделала какое-то открытие, пролившее свет на загадки мироздания. К моему ужасу, так и вышло. – Ты, когда покупаешь ботинки, думаешь о том, сколько их проносишь? Да? Вот, например, дорого, зато три года можно ходить. Я всегда так думала про туфли. И сейчас по привычке думаю. Ну стоят они шесть тысяч… Но зато ведь не выйдут из моды, и носить их можно вечно.