Тени, приблизившиеся к людям метров на сорок, синхронно замерли. Олег словно невзначай направил револьвер в сторону ближайшей. И внезапно боевого мага с зачатками дара предсказания озарило, на что была бы похожа подобная тень, если бы ее отбрасывал обычный человек. На позу изготовившегося к метанию гранаты из положения сидя стрельца, которую он не раз видел во время подготовки эрзац-гренадеров своего десятка. Только вместо относительно компактного кругляша взрывного устройства неведомые невидимки оказались снабжены чем-то куда более громоздким, по размерам вполне сопоставимым с их собственными телами, и как будто бы слегка колышущимся от ветра. И до того момента, когда они резко дернутся, посылая в полет свои снаряды из отведенных назад для лучшего броска рук, оставалось всего несколько секунд!
Поскольку Олег по сравнению с остальными сослуживцами был куда более защищен и менее мобилен, то все же решил игнорировать собственный приказ и остаться на месте. Револьвер в его руке дважды дернулся, посылая в выбранную цель пару массивных тяжелых пуль, способных сбить с ног медведя или пробить стальной корпус автоматрона. И он не промахнулся — воздух в месте попадания пули словно взорвался изнутри, внезапно открывая вид на высокое длинное тело, облаченное в какие-то не то шкуры, не то лохмотья, скребущее руками быстро напитывающийся кровью снег. Но за успех пришлось заплатить. Метнувшиеся к людям сети лишь на секунду задержались энергетическим барьером, прежде чем начать стягиваться, обездвиживая попавшегося в них боевого мага второго ранга, а также Ефима и Четвертого Петра, которые не успели в достаточной мере разорвать дистанцию и попали под удар.
— Нелюди! Сдохните, проклятые порождения шайтана! — с какой-то исступленной фанатичной яростью заорал Идрис, разряжая свою пищаль туда, где, как он думал, находится противник. Целился обрусевший татарин не совсем верно, но расходящаяся конусом дробь, пролетев мимо одного противника, зацепила краешком другого, и тот примерно на треть утратил невидимость. Две торчащие из воздуха мохнатые лапы, топчущие снег, смотрелись весьма сюрреалистически, а потому Олег поспешил закончить композицию, выпустив из спеленатых намертво рук револьвер и протолкнув его через крупные ячейки сетей телекинезом. Убить силой мысли противника на дистанции свыше пары шагов ему было по-прежнему не по зубам. Но вот удержать какое-то время в воздухе тяжелое оружие под нужным углом и нажать на спусковой крючок — вполне.
Новое тело, истошно скулящее от боли и зажимающее живот, откуда мерными точками выбивалась кровь, плюхнулось на снег. А потом белый свет для целителя померк, поскольку ударившая с ясного неба молния объяла его тело множеством электрических разрядов, от которых обугливались одежда и плоть. Если бы целитель чисто автоматически не наложил на себя чары, блокирующие возможность мозгу испытывать дискомфорт, то, скорее всего, моментально вышел бы из строя.