МАРТ, 3, ХАРАДСКИЙ БЕРЕГ
Они стояли на палубе «Скопы». Небольшой кораблик погибшего Вингетора опустел. Эльдринги присоединились к дружине Фарнака — покидать этот мир до срока они не жаждали.
Фолко замер на корме, неотрывно глядя на покрытый зарослями берег.
«Прощай, Средиземье. В странной компании покидаю я твои берега... Раненый Олмер, злейший враг, Оэсси-Тубала, которая, боюсь, еще не оставила мысли вспороть мне живот, Санделло, чья рука едва не отправила меня за Гремящие Моря... И — эльфы принца Форве!»
— Мы прикованы к этому миру, Фолко, — словно подслушав мысли хоббита, негромко заметил принц. — Создатель дал нам бессмертие... но обрек вечно оставаться пленниками Арды. В Залах Мандоса ждет Второй Музыки много моих товарищей... Я хотел бы заглянуть к ним, не расставшись притом с телом. — Он усмехнулся. — Говорят, там по сю пору пребывает великий Феанор... Славно было бы потолковать с ним!
— Если мы дойдем до этих самых Залов, у нас будет хватать иных забот, эльф, — раздался холодный голос Санделло.
Форве повернулся, с невеселой улыбкой глядя на горбуна.
— Наши заботы кончатся на берегу Амана, воин.
— Почему? — удивился хоббит.
— Неужели ты думаешь, что Силы Мира позволят нам запросто разгуливать по Валинору? Не удивлюсь, если они встретят нас еще у Одинокого Острова. Все решится задолго до Залов Мандоса, Фолко.
— И ты думаешь, мы сможем сразиться с Тулкасом?
— Нет, мой добрый хоббит, нет. Насколько я понял, всех Валар возьмет на себя Золотой Дракон... хотя это грозит ему гибелью. На нашу долю останется лишь донести Адамант до Двери Ночи... а что будет дальше, не знает даже Эру.
— Мы не скрываемся, — заметил Санделло. — Что, если враг упредит нас с ударом?
Форве пожал плечами.
— Будем надеяться, это произойдет где-то на остатках Прямого Пути... И силы Эру хватит на то, чтобы обратить Адамант в ничто.
— Что-то мне это не слишком нравится, — холодно усмехнулся горбун.
— Выбирать не приходится, — пожал плечами Форве.
Их разговор прекратился сам собой. Над лесом возникла стремительная крылатая тень, рассветный луч дробился и блистал на золотых чешуйках Великого Дракона.
— В путь! — раздался его мощный голос. Раньше Орлангур говорил, обращаясь к каждому мысленно, теперь слова его звучали как обычно.
— Ну, по последней! — Малыш опрокинул в рот содержимое кружки. Опустела последняя засмоленная бочка, доставленная из Гондора. — Долгонько небось теперь не отведаем...