– На камерах наружного наблюдения обнаружили подозреваемого, который что-то делал со своим телефоном в паре сотен метров от места преступления, – рассказал Кевин. – Потом увидели его еще раз, когда он проходил мимо супермаркета на Мэйнор-уэй, но окончательно потеряли на Шенстоун-Айленд.
– У жертвы были враги? – поинтересовалась инспектор.
– А как же! Его сосед – настоящая душка – посылал семье грязные послания; но, к сожалению, у него есть алиби на время нападения.
По тону Доусона можно было понять, что он дорого дал бы, чтобы это алиби было неправдой.
– Такой приличный на вид тип, пока не поговоришь с ним подольше, – добавил Брайант.
– Его социальные сети не заблокированы, и он не делает секрета из того, что он расист, – заметила Стейси. – Гордится тем, что состоит в Национальном фронте[69] и принимал участие в нескольких акциях Лиги защиты Англии.
– Судимости? – задала Ким следующий вопрос.
– Обвинение в нападении в юношеском возрасте, – кивнула констебль. – Получил два года с отсрочкой приговора. И восемнадцать месяцев общественных работ за домогательства и угрозы семье, которая переехала на его улицу.
Стоун вопросительно подняла бровь.
– Семья была из Азии, – пояснила Вуд.
Инспектор уже почти согласилась с мнением Доусона по поводу этого молодчика.
– Все дело в том, босс, – добавила Стейси, – что, если б Флинт имел хоть какое-нибудь отношение к избиению Ковальски, он, по моему мнению, кричал бы об этом на всех углах.
Ким согласно кивнула.
– Закиньте ваш невод пошире, ребята, – посоветовала она. – Жестокое нападение и зверское убийство – и никто ничего не видел? Кто-то наверняка должен что-то знать.
– Флинт, вроде бы, намекнул, что с нападением на Ковальски не все так просто, – заметил Брайант.
– Так нажмите на него посильнее и выведайте все, что он знает, – сказала Ким, чувствуя, что говорит прописные истины.
– Но ведь нам надо в первую очередь встретиться с Трейси Фрост, а Гэри Флинта около половины десятого должны выпустить под залог.
– Это ты к чему? – не поняла Стоун.
– Мы не можем быть в двух местах одновременно, босс, – краснея, пояснил Доусон.
– Кев, проснись! – Ким нахмурилась. – Допросить его может Стейси.
– Но он же настоящий расист! – заметил Кевин.
– И что дальше? – уточнила инспектор, и лицо Вуд украсилось триумфальной улыбкой, а ее губы чуть слышно прошептали: «Спасибо, босс».
– Сильно сомневаюсь, что он сможет сказать хоть что-то, чего Стейси еще не слышала. Ну, и, кроме того, она в первую очередь офицер полиции и вполне способна провести допрос. А если ей это почему-то неудобно, то, думаю, она сама скажет мне об этом. – Тут Стоун повернулась к детективу-констеблю. – Я права, Стейс?