И хоть звали меня на княжение совсем не эти богатеи и кровопийцы, а старшая дружина, все богатство которой заключается в хорошем князе, в крепком и остром мече и воинской взаимовыручке, но все же симптом был нехороший. Не успели мы окончить военные хлопоты и приступить к мирному строительству, как у нас завелись богатенькие фрондеры. По странному совпадению, по большей части это была старшина дальних северных родов, которая сама добровольно легла под обров, выплатила кагану Баяну дань и дала заложников, лишь бы их не трогали. Вот с этих козлов и стоит начать приведение народа антов к общему государственному знаменателю. Но сперва мы все же займемся булгарами, а свои Жиряи пока подождут.
А булгары были смущены и напуганы, потому что бывшие заложники, заранее отпущенные нами к родным кочевьям, уже успели застращать их до полусмерти. И могучие мы, и ужасные, и жестокие кровавые тираны, не подчиниться которым будет себе дороже. И вот когда мандраж находился на самой высшей точке, то появляемся мы в белом с блестками. Кстати, в процессе разбора полетов после разгрома аварского войска выяснилось, что скота у авар так мало было как раз потому, что большую часть их несметных стад перегоняли на запад как раз булгары, превратившиеся на время в обычных пастухов. Жен и детей авары своим данникам доверить побоялись, а вот скот нет; видно, знали, что в случае непослушания всегда могут снять с них достойную компенсацию.
Кроме того, на данный момент в кочующей, а точнее хаотично перемещающейся по выпасам орде не было центральной власти. Хана Забергана мы умыкнули, а достойной замены ему избрано не было, так как претенденты, не желая брать на себя грехи предыдущей власти, сняли свои кандидатуры и ждали, что же будет завтра. В принципе, такое положение было мне на руку, ибо позволяло не вести переговоры, а диктовать булгарским аксакалам свою волю победителя.
Во-первых – раз уж я разгромил и уничтожил кагана Баяна, то считаю, что вправе принять на себя права и обязанности по тому соглашению, которое авары заключили с булгарами-кутигурами. А если кому-то это не нравится, то они могут пойти и сразиться с моими воительницами, которые здесь же, все в полном составе, ждут наготове. Желающих сразиться не нашлось, даже несмотря на то, что булгарские воины числом более чем вдвое превышали моих воительниц. Еще бы – у меня были плотно сжатые кулаки в железных перчатках, а у булгар рыхлая тестообразная масса, по большей части не желающая сражаться и гибнуть за ханские амбиции отдельных персонажей.