Во-вторых – исходя из всего вышесказанного, я возлагаю на себя обязанности верховного хана орды булгар-кутугуров и запускаю ликвидационный процесс, предусматривающий ее слияние с племенным союзом антов и образование на их базе единого государства Артании. Те, кому это не по нраву, оставляют на месте свое движимое и недвижимое имущество и идут на все четыре стороны, желательно в загробное царство, передавать привет рогатому старику.
В-третьих – все булгары должны немедленно сдать мне все свое оружие, кроме охотничьего, необходимого для того, чтобы в дикой степи отбивать нападение волков на отары и табуны. Те же булгары, которые добровольно вызовутся до последнего вздоха служить в моей дружине, получат оружие из моих рук. Несдача оружия приравнивается к бунту и карается смертью прямо на месте преступления. У булгарского народа есть сутки на размышления – и завтра, ровно в тоже время, тех булгар, которые не выполнят мои требования, ждет неизбежная лютая смерть, а те, которые выполнят, будут в моей державе жить-поживать и добра наживать. И в этом даю свое слово, которое крепче записи в любом договоре с ромеями. Я, в отличие от некоторых, своего слова нарушать не собираюсь, и истреблять обезоруженных не планирую. А иначе кто будет пасти стада, доить коров, стричь овец и поставлять в мое войско табуны прекрасных быстрых коней?
И был по всей булгарской орде великий плач и скрежет зубовный, но никто, кроме отдельных молодчиков, при попытке сопротивления повязанных своими же, и не вздумал сопротивляться. Кстати, сутки ждать не пришлось – сдача оружия началось уже после полудня, и тогда же в мою дружину записались первые услышавшие Призыв добровольцы, добрая половина которых была как раз из тех удальцов, которых мне на расправу выдали булгарские аксакалы. Именно из этих багатуров, с прослойкой антских полян, я планировал создать мобильную степную пограничную службу, которая будет контролировать границы создаваемого мной государства на западе и особенно на востоке, откуда нет-нет да приходят всякие незваные гости.
20 августа 561 Р.Х. день семнадцатый. Утро. Полевой лагерь на правом берегу Днепра.
Дима (Колдун).
В последнее время я начал замечать, что в этом мире мне стало немножко сложно колдовать, то есть создавать свои заклинания. Я как будто задыхался, хватая воздух широко открытым ртом, на лбу выступала испарина, руки и ноги начинали дрожать, будто я только что поднимал тяжелый груз. Проанализировав свои ощущения, я понял – это все от недостатка магии. Видимо, мы вычерпали небольшие запасы этого мира, просочившиеся сюда самотеком, а того потока, который поступал от моего же заклинания преобразовывающего в магию энергию из природных источников, для сложных манипуляций уже не хватало – и я испытывал что-то похожее на то, что испытывает человек при недостатке кислорода.