Спасение царя Федора (Михайловский, Маркова) - страница 142

К тому же, поскольку ни татары, ни сами ногаи по большей части еще не использовали огнестрельного оружия, в деле против них годились и старые доспехи тевтонского производства, вместе с наложенными на них заклинаниями защитного ветра. Новье от Клима Сервия требовалось исключительно для войны с европейскими армиями, ну и еще для борьбы с отборными отрядами турецких янычар. Очень быстро общее сращение рассыпалось на россыпь отдельных схваток, где небольшие конные отряды гонялись друг за другом, догоняли и сходились в отчаянных сабельных рубках, а сверху на это смотрело беспощадное июльское солнце. Против бойцыц, которые были защищены заклинанием Защитного Ветра, луки ногаев были малоэффективны, а во время схватки – грудь в грудь и в глаза в глаза – быстрая реакция, сильные руки, и такие длинные палаши из прекрасной стали давали моим воительницам бесспорное преимущество. И это если не считать тех моментов, когда нет-нет по плотным группам противника спешившиеся уланши с выгодных позиций открывали плотный ружейно-пулеметный огонь.

Но это было еще не все. Вступившись за обезоруженных мною татар, я вдруг понял, что совершил ошибку, просто изгоняя этих людей за пределы полуострова. Понадеялся на родню, а родня оказалась хуже тамбовских волков. Как я уже говорил, Понтий Пилат не самый любимый мой персонаж, но тут я поступил чисто в его манере, мол: «с глаз долой – из сердца вон», а это неправильно. Люди ведь, живые, побежденные и напуганные – а я с ними как с фишками на игральной доске. Нет уж, дополнив товарища Экзюпери, скажем: «Ты ответственен за тех, кого победил». А следовательно – кругом и шагом марш, сперва нужно вернуть эту публику обратно в Крым, а потом серьезно думать, как с ними все же поступить. И вообще, сын у меня родился, а по такому поводу положено объявлять амнистии и делать иные прочие добрые дела…

Еще в степи уланские эскадроны дорезали остатки сопротивляющихся ногаев, а у стен Перекопа рейтарские эскадроны развернули мятущихся перепуганных беженцев и направили их толпу обратно в раскрытые ворота Перекопа. Геморрой, конечно, ужасный, ведь эту толпу, которой в итоге соберется не менее шестидесяти тысяч рыл, в основном женщин и детей, нужно будет кормить и охранять – чтобы они никуда не сбежали, и чтобы над ними не учинили расправу их бывшие рабы. А последнее было бы неправильно. Убить их легко, а ты попробуй-ка перевоспитай. Шутка. Жизнь их будет перевоспитывать, а нам недосуг. Есть у меня одна идея, чтобы и овцы были сыты и волки целы, но об этом немного позже, когда все татары, подлежащие переселению, будут собраны в одно место.