Рассказывает, волнуется; видно, и страшно ей и не знает, что предпринять… И еще припомнилось, люди сказывали, при муже-то ей не сладко жилось…
— Ладно, — говорю, — что смогу — сделаю. Хоть и поздновато, прихватил, что нужно, и пошли на кладбище. Совершил над могилой отпевание; и есть в нем такая часть — опечатыванием могилы называется. Вот на это опечатывание могилы я крепко надеялся… Потом пошли на квартиру вдовы. Там я освятил воду и обрызгал все окна, двери и пороги и крепко наказал вдове, что если случится такое, что он все же придет, не открывать ему, как бы он там ни стучался.
Впоследствии вдова мне сообщила, что в первую ночь после моего ухода покойник все же пришел, ходил по двору, но не мог самостоятельно проникнуть в квартиру. Он долго стучал, наконец, ушел и с тех пор больше не появлялся.
* * *
Что в данном случае помогло и что не помогло? Обряд отпевания и запечатывания могилы, хотя священник и «крепко на него надеялся», явно не помог, ведь вампир вышел. Помогла освященная вода. Почему и как? На эти вопросы дает ответ случай, описанный в одном из номеров журнала «Оккультизм и Йога».
В Таллинне, в одной из комнат старого дома, обитателей беспокоило привидение: оно иногда появлялось из одной стены, переходило комнату и исчезало в другой. Чтобы от него избавиться, пригласили теософа. Тот молча посидел в беспокойной комнате, и после этого призрак никогда больше не появлялся. Когда спросили теософа, в чем секрет его сидения в комнате, тот ответил, что он в это время мысленно построил непроницаемый стеклянный колпак, покрывающий все помещение.
Так и наш священник: обрызгивая водою двери и окна, он, по-видимому, мысленно представил себе несокрушимую преграду для существа, тело которого из такой же тонкой материи, как мысль.
Так как рассказ священника перекликается со случаем вампиризма, рассказанным мне ученицей строительного училища В. про свою тетю, привожу и его, чтобы по обоим рассказам дать объяснение.
Место происшествия — Семипалатинская область, Жарминский район, станционный поселок ст. Жарма Турксиба.
Время — 1938–1939 гг. По просьбе племянницы не называю фамилии тети, которая теперь живет в Магнитогорске. Ее муж служил стрелочником и был зарезан поездом. При жизни он был хорошим мужем, любил жену. После того как его похоронили, сразу же начал появляться во дворе и в сарае, где жена доила корову. При жизни он охотно отдавался хозяйственным делам и после смерти сохранил к ним интерес. Он вступал в длительные беседы со своей женой, и последняя перестала его бояться. Иногда они разговаривали по утрам во время дойки. Звуки разговора доносились до слуха посторонних лиц, и те спрашивали вдову: