- Санитарный день на Кусанган-кёле устроили,- улыбнулся Ксенофонт.
В руках его чиркнула спичка. Заполыхал огонь. Извиваясь, лился он красными струйками по хворостинам и, наконец, охватил весь чум жарким пламенем. Караси взрывались подобно гранатам.
Кыллахов молча покосился на полыхающий чум и, убедившись, что он сгорит дотла, позвал Наташу в путь.
Пламя необычного костра терялось среди дневного света, но клубы угарного дыма врастали в небесную синь громадным черным деревом.
- Глупые они дураки,- не найдя в гневе других, более точных слов, раздраженно произнес Кыллахов;- Пьяный бандит да горбатая старуха. Кого пугать хотели?
Наташу вновь удивило: откуда все известно проводнику? Почему он знает, что люди, ставившие самострелы на берегу Ярхаданы и промышлявшие отвратительную рыбу,- одни и те же? Как он узнал, что старуха горбатая?
А для коренного таежника Кыллахова все было настолько просто, что он даже не стал разъяснять, считая это лишним. Разве по шаманскому костюму не виден горб? Или никаких следов не оставил пьяница? А мог ли добрый человек убить камнем свою собаку и швырнуть в озеро за то, что она известила лаем о приближении людей? И зачем убегать, если ты честный? В тайге честный человек рад встрече даже с незнакомым.
Наташа ночью спала крепко и не знала, что Ксенофонт ходил к чуму. Он окликал беглецов, приглашал вернуться, поговорить. Никто ему не ответил. Конечно, напакостив, они теперь убегут в другое дальнее логово, скорее всего, перевалят через Туркулан и скроются в заболоченной тайге. Все равно он еще разыщет их, никуда не спрячутся…
Утром, положив на колени планшет, Наташа быстро наносила карандашом контуры озера, зарисовывала характер скальных срезов. Она вновь и вновь вынимала из рюкзака кусок кварца с крохотными золотыми черточками и не могла оторвать от них восторженного взгляда. Конечно, это еще не означало богатого месторождения, но даже такие скромные находки окрыляли и радовали. Значит, может оказаться здесь золото не только рассыпное, но и рудное. В эти минуты Наташа забыла о тревожной ночи, о пережитом, о страхе. Все это мелочь в сравнении с тем, ради чего она рвалась сюда. Ее воображение рисовало картину за картиной. Вот после открытия золотоносных ключей она вернулась в университетскую аудиторию. Профессор Надеждин, опираясь на трость, медленно поднимается на кафедру. Он взволнованно поправляет очки и сообщает, что студентка Наталья Прутько…
- Твое лицо засияло утренним солнышком,- сказал проводник.- Обрадуй и меня своими радостями.
- Мы найдем россыпи! - Наташа вскочила и, подбежав к Кыллахову, снова показала на прожилки в кварце.- Вы только посмотрите.