– Нет, твое высочество. Моя душа не знает покоя, последнее время я вижу тревожные сны. Каждую ночь мне является князь Мирча, а если видишь покойника, то надо сходить на его могилу. Потому я и приехал в Тырговиште, хотел навестить молодого князя.
Когда монах заговорил о Мирче, мне почудилось, будто солнце скрылось за тучами и в комнате стало темнее, однако на самом деле небо оставалось ясным и безоблачным. Казалось, монах привел меня на самый край бездонной пропасти, таившей в себе запредельный ужас.
– Что ты видел, монах?!
– Молодой князь явился мне таким, каким я видел его в последний раз, но я не слышал его слов, а потом… – Иоанн умолк, и по его лицу скользнула черная тень. – Потом я ничего не помню, сон рассыпался как дом из песка. Мне уже много лет не снился князь Мирча, а вот теперь видения преследуют меня неотступно. Почему? Господь не дал мне достаточно разума, чтобы понять смысл наваждения.
– Молись за Мирчу, молись за моего отца, монах. И молись за живых. Молись за меня, чтобы Господь дал мне разум в час принятия самого важного решения.
Я посмотрел на Иоанна. Нет, монах появился в Тырговиште не случайно – его вела воля Господа. Обычно мне приходилось принимать решения самому, не опираясь на чужие суждения, но сидевший напротив человек пришел со священной земли, где меня посетило божественное откровение, а еще он видел во сне моего брата. Возможно, это был знак свыше, указывавший верный путь…
– Послушай, брат Иоанн. От того, какое решение я приму, зависят тысячи человеческих жизней, судьба нашей страны, может быть, судьба православной церкви. Будущее… – волнение становилось все сильнее, и, произнося фразы, я уже не мог оставаться на месте, вскочил на ноги, начал вышагивать по комнате. Монах поспешно встал со своего кресла, но я знаком позволил ему сидеть. – Каждый год в соответствии с договором, князь Валахии должен ездить в Турцию и лично отвозить дань султану – таков закон, навязанный слабому. До сего дня мне ничего не оставалось, как терпеть эту унизительную повинность. Меня обвиняют в сближении с Портой, но я вынужден был притвориться покорным, поскольку не имел достаточно сил к сопротивлению. Однако султан требует слишком многого! Он хочет не денег, он хочет, чтобы я платил дань нашими мальчишками! Но даже если отказ будет стоить мне жизни, я никогда не пойду на это. Никогда! Я сам провел детство в Турции и слишком хорошо знаю, что это такое, чтобы обрекать на подобную долю других. Я не отдам султану валашских детей!
Монах молчал. Он смотрел мне в лицо и молчал, ожидая, что услышит дальше.