— Хорошо, — легко кивнул француз, — если что-то изменится, сообщу.
Директор усталой походкой строго человека удалился из кабинета, оставив Филиппа наедине с его странным пациентом. “Лекарь” же некоторое время, последив за показателями приборов, только непонимающе покачал головой и устремился на выход, отправляясь проверять состояние лежащей в соседней палате Ирис.
В палате стояла напряженная тишина… по той причине, что собравшиеся в этом месте люди были не довольны друг другом и их словами, сказанными до этого момента. Филипп бросал взгляд на Джона, тот молчал и с чрезмерной преданностью, которая была наигранной, смотрел на хозяина положения Джонатана Чейза. Однако директор огромной корпорации в отличие от двух своих работников уверено держал себя в руках, а затем проговорил:
— Господа, давайте успокоимся. Филипп, Джон… — бросил он по короткому взгляду на собеседников, — сложившаяся ситуация и в правду очень серьезная. Недавно мне звонил лично глава российской семьи Седых, интересовался состоянием своего подопечного, а так же причины его молчания. Мне только и оставалось сказать ему, что в данный момент собираюсь отправиться в Академию для прояснения обстановки.
— Чертовы русские, — беззлобно проговорил Джон, — в любом случае нам удалось сохранить инцидент с участием вашей дочери… в тайне.
Джонатан устало вздохнул и только вытер выступившую испарину на лбу платочком, которые вручил ему в руки его личный секретарь стоящий чуть сзади и сбоку, словно готовый в любой момент защищать своего господина.
— С Ирис я разберусь позже… — тихо проговорил хозяин Академии, — а теперь по русским, глава семьи Седых очень резко высказался о том, что может случиться с Академией, если их воспитанник неожиданно погибнет.
— И что? Ну, соберут несколько ударных пятерок мастеров, только…
— Филипп, ты, наверное, не понимаешь, — покачал головой Джон, — а возможно и не знаешь. Русские могут сколько угодно устраивать распри внутри своей страны, но стоит кому-нибудь атаковать одного из них и… Все семьи объединятся, независимо насколько плохи между ними отношения, для того чтобы обидчик получил сполна.
— Только вот почему семья Седых так рьяно защищает его?.. — протянул Филипп, задумавшись над словами собеседника, — могу только предположить, но скорее всего это его личные взаимоотношения с этой семьей.
— А теперь вернемся к ситуации, — хлопнув в ладоши Джонатан, привлекая внимание собеседников, — Джон не забывай что это элитное учебное заведение в котором обучаются члены боевых семей и кланов, так что ситуация о моей дочери известна на данный момент всем кто заинтересован в этой информации. Филипп, что можно сделать, чтобы вывести этого “лекаря” из медитативного состояния?