Это было невероятно. Он проникся симпатией к Лиллу, который, будучи разумным человеком, был вынужден жить в этом кошмаре. И понимал, что такой человек, как он, мог тосковать здесь по себе подобным и мог оказать помощь, когда кто-то, как они, попадал здесь в паутину.
— Госпожа, — он встал, подошел к кровати и опустился на колени, нарушая сон Моргейн. — Госпожа, давай уедем отсюда.
— Спи, — приказала она. — Мы все равно ничего не сделаем ночью. Весь дом находится в движении, как потревоженный улей.
Он вернулся к огню и через некоторое время начал клевать носом.
Но вот у дверей раздался легкий стук. Он хотел было разбудить Моргейн, но вспомнил, что уже один раз будил ее, и решил не испытывать снова ее терпенье, а осторожно освободил меч, немного испуганный и тем не менее не совсем уверенный в своих опасениях: это могли быть просто крысы.
Но тут он увидел, как медленно поворачивается ручка и так же медленно открывается дверь, ограниченная в движении стулом. Тогда он поднялся на ноги и увидел, что Моргейн тоже проснулась и потянулась за оружием.
— Леди, это Лилл. Впустите меня, побыстрее.
Моргейн кивнула. Вейни убрал стул, и Лилл как можно осторожнее проскользнул в комнату и закрыл за собой дверь. На нем был плащ, как будто он собрался в дорогу.
— Я захватил для вас еду и могу быстро проводить вас к конюшням, — сказал он. — Идемте. Вам надо уходить, потому что другого шанса у вас не будет.
Вейни взглянул на Моргейн, на губах у которой застыл вопрос. Она нахмурилась и неожиданно кивнула.
— Что так обеспокоило тебя, кайя Лилл?
— Я наверняка лишусь головы, если меня поймают, но, с другой стороны, если люди Кесидри нападут на вас я потеряю этот дом, в котором живу. А я боюсь, что они собираются сделать именно это. Идемте, леди, идемте. Я выведу вас отсюда. Пока они все еще ведут себя тихо и спокойно. Я насыпал снотворного в вино, которое пьет перед сном Кесидри. Он еще не проснулся, а другие пока просто ничего не подозревают. Идемте.
В коридоре не было никого. Они осторожно начали спускаться по лестнице, проходя этаж за этажом. У центральной двери на стуле сидел сторож, склонив голову на грудь. Что-то в его позе насторожило Вейни, но он подумал, что этот человек тоже выпил вина и теперь просто спит в таком неудобном положении. Когда же они осторожно подошли к самой двери, Вейни разглядел, что вся одежда сидящего на стуле человека была спереди чем-то облита, что было трудно различить на темной материи. Подозрения тут же охватили его и неприятный холод пробежал по спине, когда он понял, что этот человек был убит так легко и просто, ни за что.