Саади шептал слова гаты, стараясь отвлечься от мелькания ложных пейзажей. Он выпустил еще двоих фантомов, но последний дался с большим трудом. На Зеленой улыбке магия вообще давалась с трудом…
То, что монахи толкали впереди себя, нельзя было назвать точными отражениями, это было что-то гораздо более опасное, нежели простые зеркала. Два Мизинца успел заметить несколько заметавшихся птиц, не успевших выскочить раньше. Птицы ударялись о прозрачные стены и отлетали назад… чтобы свалиться замертво. Так же осыпались насекомые, а потом Снорри увидел одного из страусов их кареты.
Птица возвращалась назад, она так и не успела миновать лес. Взмыленный измученный эму, взъерошенный, принялся носиться вдоль берега, оступаясь и оскальзываясь, затем отчаянно рванул вбок, по самой кромке воды, но не сумел улизнуть. Птица на полном скаку встретилась с призрачной преградой, с повторением береговой полосы и воды, ее писклявые крики тут же стихли, сменившись хрипом, будто страусу кто-то вскрыл трахею…
Снорри сморгнул и обомлел.
На подушке из мокрого ила лежал скелет эму. Мясо и кожа исчезли, а скелет выглядел так, будто его выдерживали на солнце несколько лет. Однако вне всякого сомнения, это была именно та птица, которую вместе с пятью подружками и разболтанной каретой он позаимствовал на постоялом дворе. Это была та самая птица, которая песчинку назад живо носилась среди зыбких сужавшихся стен. Снорри заерзал, он никак не мог определить, когда настанет его очередь превращаться в скелет. Позади него вскипало жаркими туманами озеро; вроде бы оттуда ни один колдун не подкрадывался…
Монахи из тайной секты ткачей, что за несколько веков освоились в подвалах Порты, окружали ловца отражениями вчерашнего дня. Вор из Брезе не слишком был силен в магии, ровно настолько, насколько его выучили родственники на родной планете. За долгие годы на Зеленой улыбке он почти разучился колдовать, здесь ведь малейшее волхование давалось с потом и напряжением всех сил. Колдовал Снорри неважно, но, как всякий выходец из джунглей Великой степи, остро чувствовал чужую магию…
Сейчас он слышал, как потрескивают отражения вчерашнего. А судя по костям эму, который песчинку назад весело бежал по мелководью, монахи использовали отражения прошлого года.
Страшное оружие. Не нужны сабли и огнестрельное оружие. Не спасут клыки и амулеты. Достаточно коснуться зыбкой невидимой преграды, которая только притворяется деревом, и — обратно отражение вернет твой скелет годичной давности. Как ткачи плетут в подвалах монастырей свои кошмарные полотнища-зеркала, это не известно никому…