— Это нехорошее место… — промямлил старик. Рахмани пошатнулся. В голове лопнул сосуд. Из носа вот-вот пойдет кровь. Потом он представил ошарашенные рожи преследователей на эму и улыбнулся. Они погоняют птиц в гору, сквозь начавшийся колючий буран, погоняют, чтобы найти на верхней оконечности Клыка его вмерзшие в лед унты. Там они спешатся и примутся в растерянности рыхлить лед, с каждой песчинкой убеждаясь, что ловец испарился, исчез.
— А потом вы все забудете, что видели меня сегодня, — добавил он. — Забудете вы и ваши женщины, понятно? Потому что, если вы признаетесь, вас обвинят в содействии врагу короны и заживо снимут кожу.
У мужчин-венгов дернулись непроницаемые лица.
— Разве тебе недостаточно Камней, которые мы тебе отдали? — жалобно спросил племянник Ларси. — Что ты натворил преступного? За что ты хочешь погубить всех нас?
— Я не сделал ничего дурного, но нюхачи уже ищут меня. Они верят, что я ушел через льды… С вами ничего не случится, если забудете обо мне, — пообещал Рахмани. — Если откажете мне в помощи, я все равно заберу ваших собак, а в Брезе пущу слух, что вы мне их подарили добровольно. Завтра сюда явятся солдаты ярла. Вот моя плата, тысяча далеров.
Он швырнул к их ногам мешок. За тысячу далеров можно было купить стадо оленей. Мужчины переглянулись.
— Мы отвезем тебя, — кивнул старик. — Но что, если нас задержат гвардейцы? Брат Саади, мы не сможем их…
— Я смогу, — перебил Рахмани, и от тона его голоса венги вздрогнули. — Только дайте мне мяса, и я все смогу.
Нюхач был совсем такой, какими я их привыкла видеть в детстве. Грушевидное, колышащееся тело, почти бесформенное, как будто внутри не было костей. Короткие слабые ножки и крепкие руки, похожие на клешни. Хинцы содержали своих нюхачей в довольстве и сытости; я приподняла попону и обнаружила чисто вымытую желтую кожу в пупырышках. Насколько мне известно, здоровый нюхач должен быть именно желтого цвета и обязательно в пупырышках, словно молодой замерзший кабачок. Они, кстати, быстро замерзают, поскольку на их экваториальных островах всегда стоит палящий зной.
— Не бойся, я буду защищать тебя, — я обратилась к нюхачу на языке Поднебесной. К моему изумлению и радости, нюхач ответил.
— Ты всех убила, Женщина-гроза?
— Я не хотела их убивать.
— Я знаю, — безгубый рот нюхача пережевывал гуаву, затем стремительно высунулся длинный багровый язык и слизнул муху с ободка корзины. — Их послал наставник Жао, великий гончар из монастыря Шао.
— Почему ты это мне говоришь?
— Ты все равно об этом спросишь.
— Откуда они узнали про Камень?