Антон снова двинулся вперёд.
— Ты куда?!
— Мы куда. В метро. Нам надо обойти ещё троих девиц. Их семейства. Потому что что-то мне подсказывает, что самих девиц мы не найдём. Кстати, чтобы занять своё время и освободить мою голову, поищи-ка их, друг любезный, в Инстаграме.
— Да ты знаешь, сколько там может оказаться Даш Мамоновых?!
— Вот поэтому и начни с Анастасии Чиргадзе. Их может оказаться не так много. Тем более, мы сейчас как раз к ней и направляемся. И помолчи, пожалуйста. Я думаю.
Иван фыркнул. Но, тем не менее, уже зашёл в Инстаграм. Он и сам, между прочим, именно это и хотел сделать. Без чьих-нибудь тут указаний. Тоже мне, гениальный ход мысли. Стоит молчания, как же!
— Нашёл Анастасию Чиргадзе. Вряд ли та.
Иван протянул Антону телефон. С экрана смотрела тощая девица, с лицом породистым, но слишком нервным, недовольным. Блондинистые локоны спрятаны под кепку. Селфи на фоне двухъярусных кроватей.
— Закос под гопника? Фотка вчерашняя, свежая. Локации нет. Хостел для гастарбайтеров? «Меня никто не понимает!» и всё такое? Что делает лохмато живущая московская девочка в подобном месте?
Иван пожал плечами.
— Сценарист. Может, материал собирает? Проникается, так сказать.
— Посмотрим, посмотрим.
— Может сразу по хостелам и посмотрим?
— Ты знаешь, сколько этих гадюшников в Москве?! К тому же раз искали Марину, а нашли семью Марины — так и продолжим действовать.
— Ага. Пусть потом все думают, что параметры исследования были первоначально тщательно продуманы, — засмеялся Иван.
— Да-да, всё как у вас в науке! — Язвительно припечатал Антон.
Товарищи нырнули в метро.
Анастасия Чиргадзе проживала в старом московском доме, в центре столицы, буквально в двух остановках по Кольцу от Марины Апексимовой. Точнее, была там прописана. Дверь друзьям открыла женщина слегка за пятьдесят, стройная до степени сухая. Как показалось в мрачном коридоре. Здесь интернами из психушки представляться не стали. Как-то сразу придавило чопорностью. Отрекомендовались, как врачи-психиатры из наверняка близко знакомой в этом доме элитной клиники, составляют социологический портрет, рандомизированный опрос — побольше бреда, тем более здесь явно сквозило искусством. Прям в нос сшибало артистическими натурами.
— Артур! — Прогудела вглубь квартиры дама хорошо поставленным контральто. — Затем обратилась к Ивану и Антону:
— Прошу вас следовать за мной.
«Проследовали» в гостиную. Дорогие ковры, хотя и сильно вытертые. Увешенные картинами и фотографиями стены, где настоящие произведения соседствовали с дичайшим китчем. Книжные полки — в том же духе. В тылах царили антикварные издания, передовая была щедро завалена покетами детективных, дамских и дамско-детективных романов. Окна декорированы так, что кровь из глаз и чих из носу — бордовые портьеры, охровые кисти. Антон задрал голову, в надежде узреть посреди лепнины толстых амурчиков, но неожиданно обнаружил натяжной потолок настолько синий, что «Звёздная ночь» Ван-Гога могла запросто считаться небесно-голубой. Кстати, светильники были ядовито-жёлтыми. Наверное, инфернальный эффект, когда они включены. Слава богу, был ясный день.