Иван почувствовал чувствительный тычок в спину. Это было лишнее. Он и без Антона мгновенно на уровне первозданного импульса принял решение:
— Ни в коем случае! Сейчас мы идём ко мне.
Он взял её за руку, и решительно двинул вперёд.
— Я знал, что ты здесь будешь. Просто знал!
— Конечно, знал. Ты же сам отправил мне письмо.
Антон подмигнул Джо Блэку, сделав вид, что не заметил, как обернувшийся Иван тайком погрозил ему кулаком.
— А что прикажешь делать, малыш Джо Блэк? Он бы выслал ей сложносочинённую оду в трёх актах. А я всего лишь написал, где и когда. «Знаю всё. Во всём помогу, как и хотел сегодня утром, когда ты сбежала. Твой друг Иван».
Утром следующего дня Иван рулил уже известным маршрутом к сверхсекретному коровнику. Надеясь, что его никто не видит, — что вряд ли, — он пометал в воздух камешки, — а ну как нет никакого подвала, а используются какие-нибудь ещё более сверхсекретные разработки по превращению здания в невидимку? Камешки улетали, не встречая препятствия. Иван покрутил пальцем у виска. Оглянувшись, нет ли кого. Стыдно быть мальчишкой, когда ты доктор наук! Загнал машину в ангар и проследовал к лифту, где воспользовался своим ключом. Наверное возможных диверсантов отстреливают ещё на подходах, в лесу.
На охране в подвале сидел всё тот же голливудский Егор, бесстрастно его поприветствовавший. Иван на секунду замялся.
— Скажите, Егор, а если в институте проблемы с канализацией или с вентиляцией, и вообще какие-нибудь бытийные проблемы, как они решаются? Неужели просто набирается номер соответствующей аварийной службы и на секретный объект прибывают простые парни в спецовках?
Иван несколько фальшиво засмеялся. Егор улыбнулся и спокойно ответил:
— Институт обеспечен всем необходимым. Хорошего дня, Иван.
— Всем необходимым! — Бурчал Иван в следующем лифте, доставившим его в лабораторию. — Всем необходимым! И что это должно значить?!
— Что институт обеспечен всем необходимым!
Иван вздрогнул. За его столом сидел Виддер.
— Доброе утро, Создатель! То есть я хотел сказать Илья Николаевич! — тут же покраснел Иван.
— Ты выяснил, кто убил Васильева?
Создатель сверлил ученика взглядом. Иван всегда очень неуютно чувствовал себя под этим магнетическим взором абсолютно, казалось, холодных и прозрачных очей. Ему, конечно же, был известен характер шефа, его привычки, его доброта — та самая, всеобъемлющая доброта, а вовсе не ситуативная уступчивость, не словесная шелуха обещаний, нет. Создатель был строг, справедлив. И, увы, холоден. Так холоден, что иногда после общения с ним очень хотелось согреть руки на чашке горячего чаю, а то и развести костёр. И попрыгать через него, чтобы обжечься. Потому что чаще всего манеры Создателя заставляли Ивана сомневаться в собственной теплокровности, живости и возможности чувствовать боль, испытывать радость. При всей его любви и преданности к Создателю после общения с ним ему требовалось время, чтобы оттаять. Если так можно выразиться. И особенно он не любил врать Виддеру. Во-первых, Виддер всегда знал, что ему врут. Во-вторых, Иван просто не любил врать. Не любил и не умел. Другое дело — Антон. Но Антона сейчас не было рядом, а врать Создателю было необходимо именно сейчас. И врать настолько талантливо, чтобы он ничего не заподозрил.