Пока Жанна привыкнет к новому лицу, пока начнёт ей хоть немного доверять, вполне может пройти не один год. К счастью, у меня был один, вполне устраивающий меня выход из этой ситуации. Я бы даже сказал – облегчающий жизнь.
Взяв лежавший рядом со мной серебряный колокольчик, я позвонил в него и через секунду дверь скрипнула, впуская в помещение одну из наших горничных.
– Что будет угодно молодому господину? – с поклоном спросила девушка.
– Лена, те не знаешь, Ариса уже спит? – спросил я, поворачиваясь к ней.
Я всегда считал, что отношение к слугам как к вещам, позорит аристократа, а потому, никогда не позволял себе безразличного или даже презрительного поведения с персоналом особняка. Чем кстати иногда грешил мой покойный отец, воспитанный в классических традициях благородных.
Всех своих людей желательно знать в лицо и по имени, а ещё лучше представлять себе хотя бы примерно – чем они дышат. Так и им работать приятнее и у тебя меньше шансов получить нож в спину от переодевшегося слугой убийцы.
Я неукоснительно следовал этому правилу и вдалбливал эту мудрость в голову всем повешенным на наши плечи детишкам.
– Леди Ариса в библиотеке с леди Жанной.
– О! Это хорошо, – улыбнулся я. – Не могла бы ты позвать её сюда.
– Как будет угодно молодому господину, – горничная выполнила лёгкий книксен и испарилась.
Для прислуги наши близкие отношения с «Злобной куклой» небыли секретом. В конце то концов, трудно скрыть что-то подобное от людей, которые стирают твоё грязное бельё.
Впрочем, из-за того, что с этим изменением статуса Арисы, сестрёнки Секретарши более не посещали мою спальню каждую ночь, меня не считали бабником или что-то вроде того, а наоборот зауважали ещё больше.
Почему-то в их среде считалось, что если молодой господин перестаёт пользоваться ночными услугами личных горничных и обзаводится постоянной любовницей, то мальчик вырос и превратился в мужчину.
Дожидаясь появления девушки, я перевёл взгляд на последнее письмо, в красном конверте, присланное из «Базилики» – ещё одной расположенной в Ариэльдейле Рыцарской Академии.
Этакого «Академикума» «для бедных», который к тому же вечно конкурировал со своим «старшим» собратом. Именно туда я решил запихнуть последнего и, наверное, самого проблемного из всей этой четвёрки – Виконта Ровура д’Суанмуцу, моего троюродного брата по отцу. С глаз долой из сердца – вон.
Родившийся в бедной, но тем не менее герцогской семье, аж седьмым сыном от третьей жены, Ровур даже в своём незавидном положении, дома был пупом земли, потому как являлся единственным, а от того любимым сыном нынешней жены герцога.