Нет, не удалось: «MG-34» заработал вновь. Ах, вот ты кудой переполз, гад! Ну, а мне переползать некуда, разве что, когда ты снова свой короб отстреляешь, попытаться вдоль выворотня рвануть. Если успею. Да и какой в том смысл, если там вовсе никакой защиты не будет?..
Поплотнее прижав к плечу приклад, Гриша, до боли закусив губу, ответил недлинной очередью. Ну, убьют – значит, убьют, так тому и бывать! Вон, снова стреляют, и гранаты бахают. Значит, ребята еще вовсю воюют, и нельзя их без помощи оставлять. Иначе фриц мигом пулемет против них развернет. Но пока он, ефрейтор Божков, его на себя отвлекает, некогда гаду своим камрадам огневое прикрытие оказывать…
Вражеская очередь снова прошлась по гнилому стволу, ударила ниже, подбросив фонтанчики земли и листья в полуметре от края ямины – сменивший позицию фашист тоже пристреливался, корректируя прицел.
«Это хорошо, сволочь, что ты так любишь длинными лупить, – отстраненно подумал Григорий, отплевываясь от попавшей в рот трухи. – Быстрее свои полсотни патронов спалишь. У меня-то поболе в диске, да и стреляю я экономнее. Товарищ Сенин был бы доволен, так бы и сказал, мол, молодец, Гриш, текущий момент правильно истолковал, и решение тактически верное принял». Да, понятное дело, правильно, куда уж правильнее-то? Нельзя, чтобы фрицы следом за пленным двинули, никак нельзя. Категорически невозможно.
Очередь патронов в семь, отсечка. Пригнуться, задирая ствол в небо, и переждать, вжимаясь в осыпающуюся и пачкающую комбез глиной стенку. Распрямиться, вновь нащупывая цель. Плавно, без рывков выжать спуск. Очередь, привычные толчки отдачи в плечо, отсечка. Пригнуться. Пробившая рыхлую землю пуля зло бьет в левое плечо, заставляя сдавленно зашипеть от боли. Подняться, выпрямить пулемет, очередь. Отсечка. Почти потерявшая чувствительность рука все больше тяжелеет, мокрый от крови рукав липнет к коже. Плохо, совсем плохо. Как перезаряжаться? Ничего, справимся. Очередь. Голову резко дергает, висок ожигает огнем, перекосившийся шлемофон сползает на лоб, лицо и правый глаз заливает чем-то теплым, струящимся по щеке и ниже, по подбородку. На вражеской позиции вспухает облачко мутного дыма, следом еще одно. Секундой спустя до слуха доносятся приглушенные расстоянием хлопки разорвавшихся гранат. Отсечк… Стоп! Что, все?! Сознание плывет, но Божков еще успевает осознать, что и на самом деле – все. Наши перебили фрицев и закидали проклятого пулеметчика гранатами. Хорошо…
Широко улыбнувшись, Божков выпустил пистолетную рукоятку и мешком осел на усыпанное стреляными гильзами дно импровизированного окопа…