Сон вскоре вернулся, но начавший накрапывать мелкий противный дождик быстро его прогнал. Медленно потекли минуты, похожие друг на друга, словно унитары в боеукладке. Сначала лейтенант периодически глядел, подсвечивая фонариком, на трофейные наручные часы, еще в госпитале подаренные выписывающимся капитаном-летчиком, с которым они сдружились, лежа на соседних койках. Но вскоре бросил это занятие, осознав, что делает это уж больно часто, едва ли не каждые пять минут. Да и какая разница, сколько сейчас времени? Не тот человек Витька Цыганков, чтобы проспать. А значит, разбудит, когда срок придет…
Раздавшийся в зарослях звук в первую секунду даже не заставил Серышева напрячься. Да и откуда взяться какому-то постороннему звуку в этом сводящем с ума монотонном шелесте дождевых капель по пожухлой октябрьской листве и, самое неприятное, шлемофону и комбезу? Эх, знал бы, что дождь пойдет, захватил с собой плащ-накидку, вроде валялась где-то в танке…
Зато в следующий миг, когда лейтенант ОСОЗНАЛ, что именно слышит, он едва не сверзился вниз: где-то совсем недалеко, метрах в десяти, вряд ли дальше, негромко разговаривали по-немецки! Несмотря на практически насквозь промокший комбинезон, Василия мгновенно окатило жаром. Немцы! Тут, совсем рядом! Буквально в нескольких метрах! Что же делать, что?!
Нащупав подрагивающим пальцем ребристую клавишу предохранителя на рукоятке взведения, Васька замер: затвор оставался в переднем, закрытом, положении. Значит, для перевода автомата в боевой режим затвор нужно отвести назад, но сможет ли он сделать это бесшумно? А если нет, если механизм лязгнет или вовсе мокрый палец соскочит? Твою ж мать!
А невидимые в темноте, да к тому же еще и скрытые кустарником фрицы меж тем продолжали о чем-то шепотом переговариваться. Немецкого Серышев не знал, да и расслышать, о чем именно они говорят, все равно было нереально. Напряженный до предела слух улавливал лишь отдельные обрывки гортанных фраз. Понятно было лишь одно: несколько фашистов за какой-то своей надобностью проходили мимо, ухитрившись остановиться практически напротив замаскированного в зарослях советского танка, о котором они, понятное дело, пока даже и понятия не имели. Но вот ежели какому гаду сейчас вдруг приспичит отойти хоть на пяток метров в сторону – да хоть бы просто отлить под ближайшим деревом! – то очень даже могут и поиметь. Понятие, в смысле. Ну, и не только понятие, ага…
Блин, ну и чего ему делать-то? Кстати, интересно, кто такие? Небось, разведчики какие-нибудь или диверсанты, кто еще станет в такое время по лесам шастать?