— Не знаю. Я хочу остаться здесь, — пробормотала Лиди.
— О, Лиди, только не в одиночестве! — взмолился Карт.
— А как же иначе? — холодно осведомилась женщина.
Но тут ей стало стыдно за себя, стыдно за неудавшийся по ее вине полет.
— Ладно, — буркнула она, тяжело поднялась, закуталась в одеяло и вышла следом за Картом и Ригом. Малыш нес маленький биолюм; тот светился некоторое время в темных коридорах, пока растения в его аэробных емкостях жили, размножались и выделяли воздух для дыхания. Огонек двигался перед ней сквозь тьму, точно звездочка среди звезд, пока не привел в полную книг комнату, где в каменном очаге пылал огонь.
— Здравствуйте, дети, — сказала Лиди. — Что вы тут делаете?
— Рассказываем всякие истории, — ответила Сладкое Сегодня.
Шан держал маленький блокнот со встроенным голосовым рекордером.
— Он что, работает? — удивилась Лиди.
— Похоже на то. Мы подумали, что надо рассказать обо всем случившемся, — пояснил Шан, глядя на огонь и щуря узкие черные глаза на узком черном лице. — Каждому. Что мы… как это для нас выглядело. Чтобы…
— А, как отчет? Да. На случай, если… Как, однако, странно, что твой блокнот работает. А все остальное — нет.
— Он включается от голоса, — рассеянно пояснил Шан. — Итак, продолжай, Гветер.
Гветер завершил свою версию рассказа об экспедиции на планету:
— Мы даже не привезли образцы. Я о них не подумал.
— С тобой полетел Шан, а не я, — сказала Тай.
— Ты полетела, и я полетел, — возразил мальчик с уверенностью, которая ее остановила. — И мы выходили наружу. А Шан с Гветером были поддержкой и оставались в лэндере. И я взял образцы. Они в стасис-шкафу.
— А я не знаю, был Шан в лэндере или нет, — сказал Гветер, до боли растирая себе лоб.
— Куда вообще летал лэндер? — спросил Шан. — Там ничего нет, мы нигде, за пределами времени — это все, что приходит мне на ум. Когда кто-то из вас рассказывает, что видел, то кажется, что все так и было, а потом другой рассказывает совсем другое, и я…
Орет вздрогнула и пересела ближе к огню.
— Я никогда не верила, что эта проклятая штуковина сработает, — заявила Лиди, похожая на медведя в темной пещере своего одеяла.
— Непонимание его — вот в чем была проблема, — сказал Карт. — Никто из нас не понимал, как чартен будет работать, даже Гветер. Так ведь?
— Да, — кивнул Гветер.
— Так что если наше психическое взаимодействие с ним повлияло на процесс?
— Или стало процессом, — предположила Сладкое Сегодня, — в той степени, в какой он затрагивал нас.
— Так ты хочешь сказать, — с глубоким отвращением осведомилась Лиди, — что нам нужно было поверить в него, чтобы он сработал?