Она выбрала оставшиеся фрагменты желтого цвета, устроив их на ладони, пока они не были в форме одного неповрежденного лепестка. Потом взяла их в рот и медленно прожевала.
Это Euryale, всё в порядке, — сказала она качая головой от досады. — Стоимостью в пять часов.
Ее тихий голос был едва слышен над шумом вулкана, но Флетчер не слушал. Джеффри… его имя вызвало воспоминания. В извращённом виде, этот предатель помог им забраться так далеко. Теперь он снова невольно помог им, обучив заклинанию в первый день в джунглях орков. Заклятие роста.
— Подожди. — Флетчер поднял свою запачканную грязью руку и начертил в воздухе.
Символ постепенно формировался, создавался как овальный лист, с сеткой прожилок, разделяющей пополам центр. Флетчер зафиксировал его на месте, а затем направил на участок иссохших стеблей.
— Надеюсь, это сработает, — умоляюще сказал он, наполняя свое тело маной.
Поток зеленого света вытекал из его руки кратчайшим путём к сломанным стеблям. Мана истощалась как никогда быстро, но эффект был почти мгновенным. Стебли разрастались в цвету: жирные, восковые лепестки разворачивались и скручивались в цветочную головку.
— Флетчер, ты гений! — кричала Сильва, заключив его в крепкие объятия. На мгновение она забылась и прильнула к нему, и только нерешительные объятия Флетчера заставили ее отойти.
Смущенная, она избегала встречаться с ним глазами и отщипывала цветочные головки со стебля. Оторванные от основания, лепестки рассыпались кучкой на руке. Их был десяток. Глядя на двадцать с лишним цветков, Флетчер подсчитал, что же они приобрели.
— Десять дней, — высказал он мысли в слух. — Этого не достаточно.
— Нет, Флетчер, ты не понимаешь? — сказала Сильва, ухмыляясь от уха до уха.
Она уже убрала большинство цветов, распихав по карманам. Флетчер присоединился, но был озадачен.
Она подняла свои пальцы, когда последние лепестки были убраны в ранец. На этот раз она сама создала заклятие роста, направив его на растения, которые только что ободрали. Понимание осенило Флетчера когда ещё одна вспышка зеленого цвета заставила их расцвести снова.
— Десять дней, — подмигнула она ему, наклоняясь для сбора.
Флетчер засунул в карманы еще несколько горстей. Потом застыл… что-то было не так.
— Игнатус.
Он развернулся, только чтобы увидеть озорную саламандру, идущую к лаве, пробираясь сквозь лужи на границе основного бассейна. Флетчер вскочил на ноги и побежал за ним, игнорируя взрыв жара, охватившего его тело, когда он покинул укрытие валуна.
— Стой! — закричал он, охрипшим от сухого воздуха голосом.