– Наш чикагский приятель мог навредить очень многим людям, даже нам с тобой! – выкрикнул Джимми.
Я вынужден был держать трубку подальше от уха, но все равно было достаточно громко.
– Ему следовало все записывать. Кастро. Даллас. Джентльмен из Чикаго не любил ничего записывать. А эти знают, что Хоффа все записывает. Если со мной что-то случится, записи всплывут.
– Джимми, я не из тех, кто всегда и всем поддакивает. Так что ты уж не говори мне, что, дескать, «они не осмелятся». После того, что произошло с нашим чикагским другом, ты-то уж должен понять, что к чему.
– Знаешь что, ты бы о себе лучше позаботился, мой дорогой ирландец. Ты ведь ближе некуда ко мне, как многие считают. И запомни, что я тебе сказал. Свою задницу прикрой. Себе мордоворотов найми.
– Джимми, ты ведь понимаешь, что пришло время сесть и все обсудить. Старик протягивает руку помощи.
– Вот с этим я согласен.
Джимми, будучи опытным переговорщиком, знал, когда следует отступить на шажок.
– Вот и прекрасно, – вздохнул я с облегчением. – Мы съездим к озеру в субботу около половины первого. И Джозефин не тревожь, пусть женщины спокойно себе обедают.
– Я буду к половине первого, – пообещал Джимми.
Я не сомневался, что он появится именно к половине первого. Что Расс, что Джимми, оба были людьми пунктуальными. И дело было не в минутах и секундах, дело было в уважении. Джимми всегда оставлял за тобой 15 минут. Если ты и после этого не приходил, встреча считалась несостоявшейся. Каким бы крутым ты ни был. Или ни считал себя.
– Тебя будет ждать ирландский банкет, – пообещал он. – Бутылка «Гиннеса» и сэндвич с болонской копченой колбасой.
И Джимми вот еще что сказал:
– Только вы двое, – он не спрашивал, а утверждал, – без малыша.
– По этому пункту нет возражений. Малыша ты не желаешь.
Не желал? Насколько я знал, в последнее время Джимми желал видеть малыша в гробу. Малышом был Тони Про или Тони Провенцано, мафиозо, капо[8] семьи Дженовезе в Бруклине. Некогда Про был человеком Хоффа, но потом возглавил ту фракцию профсоюза, которая была против его возвращения на пост президента.
Нелады у них с Джимми начались в тюрьме – они даже чуть ли не сцепились в столовой. Джимми отказался помочь Про обойти федеральный закон и получить пенсию в миллион двести тысяч долларов, когда тот оказался за решеткой. А Джимми, невзирая на тюрьму, свой миллион семьсот получил.
Несколько лет спустя, когда оба были уже на воле, они встретились на съезде профсоюза в Майами и попытались уладить разборку, договориться. Но в итоге Тони Про погрозил голыми руками выдрать Джимми кишки и прикончить его внучат. Тогда Джимми уже собрался просить разрешения у Рассела, чтобы тот позволил мне позаботиться о малыше. Поскольку Про был мафиозо, и не просто мафиозо, а капо, на это требовалась санкция Рассела. Но тогда мне никто и словом не обмолвился. Ну, я посчитал это просто очередной затеей Джимми, от которой он потом решил отказаться. Будь все всерьез, я бы узнал обо всем в тот же день. Так это обычно делается. Тебе в тот же день сообщают, что ты должен решить вопрос.