Рассел залез в мой «Линкольн» и задремал. Расс быстро засыпал. Приучил себя. Сон для него был вроде лекарства. Он спал днем. Пытался приучить и меня, но я никогда не мог. После войны я спал не больше трех-четырех часов. На войне я привык мало спать. Там спать было некогда, вечно приходилось вскакивать и бежать. Всякий раз, когда Рассел проводил ночь в моей квартире в Филадельфии, что у ипподрома, мы смотрели бокс, а в 11.00 он шел в свою комнату и сразу засыпал. А я слушал радио, пил вино и читал до двух часов ночи.
Однажды Рассел попросил меня отвезти его в Детройт. Он сел в машину и заснул, прежде чем я выехал с подъездной аллеи. У меня был радиоприемник, работавший в гражданском диапазоне, и я все время слушал, где патрули дорожной полиции. Ночь была тихая, и я всю дорогу проехал со скоростью 140–160 километров в час. Когда Рассел проснулся и открыл глаза, он уже был в Детройте. Посмотрев на часы, он сказал: «В следующий раз полечу самолетом».
Сколько я его знал, Расселу нравилось, когда я возил его на запад, в район Питсбурга, навестить в Нью Кенсингтоне очень близкого друга, Келли Маннарино. Они оба готовили томатный соус, но они называли это подливой, и готовился он весь день, а иногда и всю ночь. За обедом ты должен был съесть то, что приготовил Рассел, и ты должен был съесть то, что приготовил Келли. Невозможно было съесть стряпню одного и не съесть другого. Под конец ты наедался так, что не было сил обмакнуть хлеб в подливу на тарелке. Рассел делал хороший соус прошутто. Келли тоже был мастер. Это напоминало соревнование. Но победителем всегда были домашнее вино и расслабуха. У обоих было потрясающее чувство юмора, и они подшучивали над стряпней друг друга. Рассел относился ко мне как к сыну. У него с Кэрри детей никогда не было. Не знаю, был ли я ему сыном или нет. Знаю только, что он любил, чтобы я был рядом, или я бы сейчас здесь не сидел. Меня давно бы уже не было на свете.
Единственный раз я видел Расса в слезах в 1980 году, как раз перед моим первым процессом в Филадельфии, когда Келли заболел раком. За полгода Келли схудал до 45 кг, и Рассел заплакал при одном взгляде на него.
У Келли была кондитерская фабрика. Там делали огромные шоколадные пасхальные яйца с начинкой из кокосовой или арахисовой нуги. Когда я был на киче, я всегда отправлял эти яйца женам своих адвокатов.
Келли с братом были партнерами Мейера Лански в казино «Сан Суси» в Гаване. Думая о так называемой мафии, люди в первую очередь думают о «Коза Ностре» или об итальянцах, но итальянская мафия – только часть. Есть еврейская мафия и разные другие. Но все они часть одного и того же. Келли и Рассел были очень близки с Мейером Лански, а Лански пользовался большим уважением.