Я кивнула.
— Хотите начать?
— Я?
— Начинайте с буквы «б», — подбодрил меня он.
— Почему не с «а»? — удивилась миссис Маккью.
Я вздохнула:
— Б…
— Город, река, цветок, писатель, композитор, — подталкивал меня профессор Кузенс.
— Бирмингем, бальзамин, Бартельми, Берлиоз.
— Вы пропустили реку, — сказала дочь Оззера.
Мы стали вспоминать реку на букву «б», но не успели — профессор ахнул:
— «Герцогиня Мальфи!»
Видимо, он как раз сейчас должен был читать по ней лекцию — или думал, что как раз сейчас должен читать по ней лекцию.
— Мы с Роджером ездили туда на медовый месяц, — неопределенно сказала Шейла. — Побережье Мальфи, на Неаполитанской Ривьере.
— Нет-нет, — мягко поправил профессор, — побережье называется Амальфи.
— Неаполитанская Ривьера, — повторила миссис Макбет. — Звучит как название мороженого.
— А я была на Ривьере, — вдруг сказала миссис Маккью. — На Французской Ривьере. Давным-давно, когда я еще была не замужем, когда Арчи еще не было на свете. Я туда ездила с одним человеком по имени Фрэнки. — Она вздохнула. — Он был богатый. Очень романтично — мы гуляли под иностранной Луной и курили такие французские сигареты. Мы поехали туда в кремовом «бристоле» Фрэнки…
— Бристольский кремовый торт? — перебил профессор, с надеждой оглядывая стол.
— Нет, кремовый «бристоль» — это машина.
— А я сроду не бывала дальше Блэргаури, мы туда по ягоды ездили, — печально сказала миссис Макбет.
— La Terrazza dell’Infinità, — мечтательно произнес профессор. — Терраса бесконечности! Это на побережье Амальфи, рядом с… не помню с чем. Я однажды пережил там нечто совершенно прелестное.
— В самом деле? — В Филиппе очнулся автор любовных романов.
— «Ей лицо закрой!» — пробормотал профессор.
— Кому? — подозрительно спросила миссис Макбет.
Я решила, что лучше переменить тему, и спросила Андреа (которая уже прикончила весь «пограничный пирог» и, похоже, готова была в любой момент вытошнить его обратно), как поживают ее заклятия. Вдруг она сможет наколдовать мне веймарскую легавую?
— Вы страдаете синдромом Туретта? — заботливо осведомился профессор.
— Не проклятия, а заклятия, — объяснила я. — Магические заклинания.
— О, как интересно! — воскликнул профессор, прижав руки к сердцу.
— Ну? — подтолкнула я Андреа, которая смотрела на профессора как на сумасшедшего.
— Смотря что тебе нужно.
— Ты можешь кое-что удвоить?
— Удвоить? Что именно?
— Собаку.
О, сколько проблем решилось бы сразу, если бы на свете жили одновременно Хэнк и Малыш!
— Клонирование! — презрительно фыркнула Филиппа. — Это невозможно. В Шотландии — точно. К тому же подумайте, сколько это повлечет за собой этических проблем!