Я на самом деле не ожидала наткнуться на профессора Кузенса у него в кабинете — в это время он должен был читать лекцию по трагедии мести. Вместо этого он рылся в своем шкафу с бумагами. Он, кажется, был настроен еще игривей обычного — смеялся чему-то своему, вытягивая ящики и выворачивая на пол бесконечные вороха ксерокопированных расписаний и методических пособий. Я напомнила ему, что он должен читать лекцию, и он изумленно поглядел на меня и сказал: «Правда?!» — таким тоном, словно чтение лекций было для него неслыханным делом.
Я предложила помочь ему искать то, что он ищет, но это, кажется, развеселило его еще больше.
— Я сам не помню, что ищу, но не беспокойтесь — когда найду, я вспомню. — Он пытливо взглянул на меня. — Чем могу служить? Вы меня искали?
Я сказала, что пришла написать ему письмо, и он безумно замахал руками в сторону своего стола:
— Конечно, дорогая, конечно. Пишите.
Я почему-то решила, что это будет проще всего, скользнула за стол, вытащила блокнот и начала писать.
На столе у профессора царил беспорядок и валялись бумажки, которые он писал сам себе угловатым почерком: «Купить рыбу!», «Найти перчатку!», «Послать письмо!».
— Жаль, что она блудница! — внезапно воскликнул он ровно в тот момент, когда мимо открытой двери по коридору прошла Марта Сьюэлл.
Марта посмотрела на профессора взглядом, в котором не читалось абсолютно ничего. Профессор помахал ей рукой.
— Я про это должен был читать лекцию, да? — спросил он у меня.
— Да.
Он покаянно вздохнул.
— Я тоже прогуляла, — сказала я в слабой попытке его утешить.
Он сделал беспомощный жест и снова нырнул в свои бумаги, что-то бормоча (это звучало как «абра-швабра-кадабра, тра-ля-ля»), а потом побрел в коридор, зовя Джоан карикатурно беспомощным тоном, — он так пытался подлизаться к ней, но на самом деле этот тон приводил ее в бешенство. Когда профессор ушел, я оставила свое письмо у него на столе, прислонив между «Сходить в „Драффенс“!» и «День рождения Джоан!» и незаметно прикарманив «Проверить рефераты и выставить оценки!».
Появление Марты было для меня ударом, так как я собиралась прогулять ее семинар по творческому мастерству, который начинался в два часа. Теперь, раз она меня увидела, придется идти. Я подняла взгляд и вздрогнула, увидев в дверях Ватсона Гранта.
— Боже, что с вами случилось? — воскликнула я.
Голова у него была перевязана, а глаз подбит. Из-за этого Грант казался мужественней, чем на самом деле.