— Этому мальчику завтра еще многое предстоит сделать — мягко, по-отечески объяснил Два Серебряка — Ой, какой тяжелый завтра у него день будет. Ему выспаться надо.
— Это правильно — тут же сменил свою точку зрения совсем уже захмелевший брат постельничего — Это верно. Распорядок дня прежде всего. Мне моя матушка всегда так говорила.
— Все мамы одинаковы — встал я из-за стола — Дядя Борн, спасибо за великолепный ужин и прекрасную компанию. Дядя Унс, до завтра.
— А где ты остановился, сынок? — озаботился вдруг Борн.
— В гостинице — неопределенно махнул рукой я — Там.
— Зачем же? — простосердечно удивился толстяк — В них ведь шум вечно, вонь, клопы… Бррр! Переезжай ко мне в замок. Вот прямо сейчас туда и отправляйся. Найдешь там моего управляющего, Монта, скажешь, что я велел устроить тебя в гостевых покоях на третьем этаже.
— Пожалей молодого человека — попросил разошедшегося Борна маг — Ночь на дворе, а он не местный. Где он будет искать твой замок? Вот завтра, с утра…
— Верно — вздохнул приятель Унса — Ночь, ночь, ночь! И в эту ночь всем хочется немного любви!
Зелье явно действовало. Зрачки Борна изрядно расширились, испарина покрыла его лоб, а язык ощутимо заплетался.
— Буду — пообещал я — Как рассветет — так сразу к вам.
Крепко сомневаюсь, что назавтра он вспомнит мои слова. И это хорошо. Зачем человека расстраивать?
А над Силистрией и впрямь стояла ночь. На небо высыпали звезды, а на улицы — народ. Я так понял, что в Форессе вообще люди не любят сидеть дома в темное время суток. Что в Центральных королевствах, что в герцогствах, которых я повидал немало по дороге в Вороний замок, подобное принято не было. Как солнце село, так жители сразу поужинали и спать. На улице после заката только стражу да шлюх и встретишь. Ну, и грабителей, куда без них?
Тут же — шум, гам, особенно на главной площади. Музыка играет, фонари горят, девушки смеются.
Прямо завидно мне стало. Живут же люди — весело, безмятежно. Нам такого на роду не написано, нам, похоже, всю жизнь либо воевать, либо убегать, либо догонять.
Впрочем, по мере удаления от главной площади улицы пустели. То ли тут народ постарше жил, то ли все, кто хотел повеселиться этой ночью уже ушли на гулянку.
Пару раз мне заступали дорогу какие-то хмурые парни с недобрыми взглядами, но обошлось. Я бряцал шпагой, с эфеса которой не снимал ладони и не прятал взгляд. Не знаю, грабители это были или нет, поскольку до драки так дело ни разу и не дошло.
И слава богам. Шпага была препаршивенькая, одна видимость. Гарольд, глянув на нее, хмыкнул и назвал «церемониальной». Очень верное слово. Для церемонии сойдет, а для серьезного дела точно нет.