– Мне проще убить тебя!
Он отпустил, и я в ошеломлении застыла, обхватив рукой саднящее горло.
– Ты останешься здесь, – уже спокойным и холодным тоном проговорил лерт. – О тебе будут заботиться, как о благородной леди. У тебя будет все, что пожелаешь. Со временем ты привыкнешь… ко мне.
– А если нет? – со злостью крикнула я, понимая, насколько непреодолимой становится эта клетка, отделяющая меня от Майлина.
– У тебя не будет выбора.
С этими словами Гайдел вышел, оставив меня бессильно скрежетать зубами.
Экономка болтала без умолка, устраивая меня в новых покоях, разительно отличающихся от прежней комнатки. Просторное светлое помещение с высокими окнами и даже гобеленами на стенах. Большая кровать под балдахином, шкаф для одежды, зеркало в полный рост и еще одно, встроенное в туалетный столик, а также много других вещей. В рекордные сроки госпоже Тармин удалось раздобыть для меня новую одежду, больше подходящую благородной леди, чем простолюдинке.
– Вот видишь, девица, как я была права! Удовлетворила хозяина и теперь будешь как сыр в масле кататься! Хотя до сих пор не понимаю, что он нашел в тебе. Худенькая, как тростиночка. Того и гляди переломишься. Но ничего, это мы поправим. На хороших харчах скоро округлишься.
Ко мне даже приставили личную служанку, которая помогла переодеться в новое платье. Я видела, как они с экономкой переглянулись, пока я хмуро смотрела на себя в зеркало. Даже красивое платье не сотворило чуда. Моя крохотная грудь в декольте выглядела просто жалкой. Платье ушивать пришлось, чтобы оно не болталось на мне, как на вешалке. Темные волосы, собранные в высокую прическу, теперь не скрывали тоненькой шейки, словно еле удерживающейся на плечах.
– Может, в декольте тряпок напихать? – предложила моя горничная.
– А толку? – вздохнула экономка. – Ну да ладно. Лерт видел, что брал.
Внутренне я возмутилась тому, что они говорят обо мне так, словно меня здесь и нет. Но понимала, что плохого женщины не желают, искренне хотят помочь. Только вот в подобной помощи я не нуждалась. Мне ни к чему казаться привлекательной для этого человека. Он вызывал во мне лишь страх и отвращение.
Поскорей бы утратил интерес!
А вечером пришлось выдержать новое унижение. Лерт Гайдел передал через горничную, что хочет видеть меня в трапезной.
То есть теперь я должна буду есть в компании благородных.
И от этой мысли тут же пропал всякий аппетит.
Не думаю, что они придут в восторг от такого поворота. Безродная оборванка, которую лерт притащил из-за какой-то блажи в свой дом, станет делить стол с теми, кто считает себя пупом земли.