И наконец тот самый вопрос, который мучил меня с первого дня.
– Откуда у тебя шрамы?
– Где, Эльф?
– На руках.
– Не знаю, о чем ты говоришь.
– Перестань. Ты обещал быть честным.
– У меня была сложная юность, не помню.
– Стас, я серьезно.
– Эльф, я не вижу их. Они часть меня. Я не прошу тебя принять их, просто не замечай.
– Не могу.
Потому что я вижу. Вижу их! Затянувшиеся, блеклые, множественные, исполосовавшие крепкие запястья.
Не знаю, куда исчезает карандаш и разделяющие нас метры. Как я оказываюсь перед ним. Я просто беру его за руку, и ток прошивает меня. Искрит на пальцах, едва касаюсь его, глажу запястье… И снова трудно дышать. Всегда, когда мы рядом, нам трудно дышать.
– Ты хорошо пахнешь, Эльф.
– Не придумывай. Я не пользовалась парфюмом.
– Тебе не нужен парфюм, чтобы нравиться мне.
Горячая ладонь ложится на поясницу, притягивая меня к парню. Губы шепчут теплой волной в живот:
– Настя, почему… Ты любишь его, скажи? Любишь? Ты моя. Я всегда так чувствовал. Только моя!
– А ты, Стас? Для кого ты? Как быстро переступишь через меня и пойдешь дальше? Оставив без надежды смотреть тебе вслед? Пожалей, я не смогу выжить второй раз, – но пальцы незаметно вплетаются в темные волосы. Гладят затылок, спускаясь на шею. – Наверно, было ошибкой вернуться сюда. К тебе.
Где-то за спиной открывается дверь, звучит громкое «Вау!», и радостный возглас Арно заставляет меня отпрянуть от парня.
– Стейси, детка! Не верю своим глазам! У тебя получилось! Вот это да!
Арно, взъерошенный и сонный, стоит на пороге спальни и смотрит на мольберт. Подходит ближе к рисунку и только тут замечает нас. Разглядывает со странной смесью чувств на лице – удивления и недоверия.
– Извини, малышка, кажется, я уснул. Твой сводный брат здорово меня вырубил. Но не волнуйся, после недели репетиций и перелета это именно то, что надо.
– Чувак! – обращается к Стасу. – Ты в следующий раз хоть пледик на гостя набрось, а то родители вошли, а я практически неглиже, неудобно. А все по твоей вине!
– Родители вернулись, – перевожу я слова француза, чувствуя, что полыхаю под взглядом друга как маков цвет. Возвращаюсь к мольберту, продолжаю рисовать, не зная, на кого из парней первым поднять глаза.
Арно и близко не знакомо смущение. Он проходит по комнате, под носом у Стаса натягивает джинсы, футболку и снова становится по левую руку от меня. Наблюдает за моей работой, спрашивает тихо:
– Ты ему рассказала? О нас?
– Нет.
– Стейси, посмотри на меня, – просит так ласково, что глаза сами невольно поднимаются навстречу голубому взгляду. – Он? – спрашивает с удивленной улыбкой. – Неужели он? Потому что этот парень, кажется, не просто так ревнует тебя.