– Хорошо, Стася, не буду. Только замечу, что ты, девочка, у меня талантище.
Но молчать трудно, хотя возле мачехи всегда дышится легче, и я утыкаюсь лбом в ее плечо.
– Скажи, что я глупая.
– Не скажу.
– Что ты устала от меня.
– Вот еще! Не дождешься.
– Что я свалила столько проблем на твою голову. С переездом, с учебой, с Арно…
– Ничего, разберемся.
Мы никогда не говорили о Стасе откровенно, но я всегда знала, что она многое понимает о нас. Пусть и не говорит. Иногда слова совсем не нужны материнскому сердцу.
– Почему ты всегда была на моей стороне? Мама Галя, почему? Ведь он твой сын.
– Я старалась не делить вас: кто свой, а кто чужой. Будь моя воля, ты бы никогда не уехала.
– Я не о том.
– Потому что знаю то, Стаська, чего не знаешь ты. Потому что я старше и на многое смотрю особым взглядом. Только не проси меня объяснить тебе, ладно? Это не в моей силе.
– Ладно. Мама Галя?
– Да.
– Сегодня я увидела татуировку у Стаса на груди. Помнишь, в юности…
– …Он называл тебя Эльфом. Конечно, девочка моя, помню.
– Он признался, что сделал ее очень давно.
– Сам рассказал?
– Да. Я попросила его ответить честно. Почему ты никогда о ней не говорила?
– Я надеялась, что придет время, и ты сама все увидишь. Слова не расскажут так, как глаза, ведь правда? Ты сейчас многое рассказала мне своим рисунком. А еще я боялась, что тобой будут двигать жалость и сожаление.
– Ты сомневалась в нем или во мне?
– Ни в одном из вас. Вы просто встретились очень юными и оказались такими разными. Тихая, как весенний ручеек, девчонка и неуправляемый, как шальной ветер, мальчишка. Слишком порывистый и непредсказуемый, чтобы вовремя остановиться и не взять то, что хочет. Я не была уверена, что мой сын не сломал тебя. Какими бы чувствами он ни был охвачен – тогда или сейчас, он не способен чувствовать наполовину. Никогда не мог, в этом мой Стас. Я хотела дать ему время созреть, а тебе – оставить возможность выбора. Свободу самой решить, что ты хочешь для себя.
Ему остался шаг, Настя. В этом доме все это время его держала только надежда, не мы с Гришей, вовсе нет. Когда-то я поклялась себе не вмешиваться, но хочу сказать, что если не ты, его никто не удержит. Этот парень родился, чтобы есть с руки только одной женщины, и эта женщина – не его мать. Уж я-то могу в этом честно признаться. Как и в том, что с ним никогда не будет просто.
– Мама Галя…
– Да все я знаю, девочка моя! О тебе и о Егоре! Никогда тебя не осужу, не бойся! Стаська все сам заслужил, понимаю.
– Откуда у него шрамы?
– Ох, Настя…
– Он резал себе вены? Скажи! Пожалуйста, мама Галя! Что случилось? Почему? Ему было плохо?