Я вздохнул и, сжав зубы, повернул пусковой рычаг обеими руками. Лаборатория погрузилась в туман и темноту. Вошла миссис Уотчет и, судя по всему, не замечая меня, направилась к двери, ведущей в сад. Для того чтобы пройти комнату, ей понадобилось, вероятно, около минуты, но мне показалось, что она пронеслась мимо, как ракета. Я нажал на рычаг до отказа. Неожиданно наступила ночь, как будто потушили лампу, но в следующее же мгновение рассвело. Лаборатория становилась все более и более туманной, Вдруг наступила ночь следующего дня, затем снова день, снова ночь и так далее, все быстрее и быстрее. У меня в ушах раздавался шум ветра, и странное, смутное, глухое ощущение наполнило мое сознание.
Боюсь, что не смогу передать вам своеобразных ощущений путешествия во времени. Чтобы понять меня, их надо испытать самому. Они весьма неприятны. Будто мчишься куда-то с головокружительной быстротой. Чувство ужасающего падения не покидает путешественника. Пока я мчался таким образом, ночи сменялись днями, подобные взмахам черных крыльев. Скоро смутные очертания моей лаборатории исчезли, и я увидел солнце, каждую минуту делавшее скачок по небу с востока на запад. Каждая новая минута отмечала наступление нового дня. Я решил, что лаборатория разрушена, а я очутился под открытым небом. Было такое чувство, словно я нахожусь на эшафоте, но я мчался слишком быстро, чтобы подумать о происходящем вокруг. Самая медленная из больных улиток двигалась для меня слишком быстро. Мгновенная смена темноты и света вызывала боль в глазах. В моменты, когда наступала темнота, я видел луну, которая быстро пробегала по небу, меняя фазы от новолуния до полнолуния, и замечал слабое мерцание кружившихся звезд. Я продолжал мчаться, все время набирая скорость, день и ночь слились в сплошную серую пелену; небо приобрело удивительный оттенок, который появляется в ранние сумерки; метавшееся солнце превратилось в сплошную полосу огня, в великолепную арку, соединяющую восток и запад, а луна — в такую же полосу слабого света. Я уже не мог видеть звезд и только изредка замечал то тут, то там светлые круги, вспыхивающие в синеве небес.
Пейзаж вокруг меня был смутным и туманным. Я все еще находился на склоне холма, где и сейчас стоит этот дом, и стена его, серая и расплывчатая, возвышалась надо мной. Я видел, как деревья вырастали и изменяли форму, подобно клубам дыма, они росли, то желтея, то зеленея, увеличивались, дрожали и исчезали. Я видел, как огромные великолепные здания появлялись и таяли, как во сне. Вся поверхность земли изменялась, как бы растекалась и таяла на моих глазах. Маленькие стрелки на круглых циферблатах, показывавшие скорость Машины, крутились все быстрей и быстрей. Скоро я заметил, что полоса, в которую превратилось солнце, колеблется то к северу, то к югу — от летнего солнцестояния к зимнему, то есть я пролетал более года в минуту. И каждую минуту снег покрывал землю и сменялся яркой, но очень недолгой весенней зеленью.