Щаденко задумался.
- Это, пожалуй, верно, - сказал он. - Мне с моим отрядом все время приходится иметь схватки с белыми. А не лучше ли вам, товарищ Подтелков, ехать через Царицын на Серебряково или Филоново? А то так прямо через станцию Алексиково на Урюпинскую... Этот путь был бы более безопасным...
- Слишком долго ехать, - ответил Подтелков. - А нам надо спешить... Пока не поздно, надо собрать полки да двинуть против донской контрреволюции. А ежели поедем на Филоново или Урюпинскую, так время упустим и контрреволюционеры весь Дон под свою власть заберут...
- Смотрите сами, - пожал плечами Щаденко. - Вам виднее.
Попрощавшись, он уехал.
Наняв в поселке несколько подвод, Подтелков погрузил на них имущество экспедиции и приказал трогаться в путь. Часть казаков шла пешком.
В слободе Николаево-Березовской комиссия попыталась было еще раз провести мобилизацию фронтовиков. Но на собрание явились только старики да женщины с детьми. Ни один фронтовик не пришел на вызов.
- Где ж ваша молодежь? - допытывался у стариков Подтел ков. - Куда подевались мужчины, солдаты?
- А бог их знает, де вони девались, - потупляли глаза старики. Разве ж вони кажут нам. Ныне хлопцы своим умом-разумом норовят жить.
И чем дальше продвигалась экспедиция в глубь казачьей области, тем враждебнее к ней относилось население. При приближении отряда Подтелкова жители прятались.
Подтелков был мрачен и молчалив. Он убеждался в том, что напрасно не послушался совета Щаденко и других товарищей. Надо бы поездом ехать до Серебряково или Филоново. В тех местах крепко установилась советская власть, и успех экспедиции был бы обеспечен.
К вечеру девятого мая экспедиция выехала на территорию Усть-Медведицкого округа. Подтелков несколько оживился. Ведь это был тот округ, который являлся целью их путешествия. Проехать еще каких-нибудь, быть может, пятьдесят-шестьдесят километров, и там, твердо был убежден Подтелков, совсем другие люди, все переменится. В родной станице Усть-Хоперской кто не знает Подтелкова?
Подъезжали к хутору Рубашкину.
Лагутин выделил трех казаков и на запасной подводе, запряженной парой бойких лошадей, отправил их вперед в хутор.
Они поскакали и вскоре скрылись за бугром.
Съезжая с пригорка в хутор, казаки заметили, как из другого конца поселка стремительно выскочили десятка два груженных тачанок и повозок и помчались прочь от хутора.
- Что это они? - недоумевающе спросил Прохор.
- Гуляют, должно, - ответил казак. - Ныне же пасха.
Но когда въехали в хутор, то убедились, что дело тут не в гулянии и не в пасхе. При приближении экспедиции хуторяне всполошились... Нагружая тачанки и телеги шубами, перинами, самоварами и прочим домашним скарбом, сажая наверх возов ребятишек и стариков, хлеща лошадей кнутами, они мчались из хутора, как угорелые. И сейчас хутор был почти пуст.