Прохор подошел к телеге и пристально посмотрел на девушку. Она ответила слабой, грустной улыбкой, в глазах ее стояли слезы. Он украдкой пожал ее руку и шепнул:
- Жди меня.
Она не ответила и вздохнула.
- Ну, здорово, служивый, - подошел к Прохору Антон Поликарпович. Собрался?
- Собрался, - ответил Прохор.
- Сам-то залезешь на повозку?
- Попробую.
- Поможем.
Старик с Зиной помогли Прохору взобраться на телегу. Зина старательно обложила его сеном. Он поймал ее горячую руку и приложился губами. Когда старик пошел открывать ворота, Прохор поцеловал ее в губы.
- Ой, - простонала она, - зачем ты в мою душу влез?
- Еще увидимся, дорогая, - прошептал он. - Жди меня.
Ехали молча, тихо. А когда выехали за хутор, старик погнал сытую лошадку вскачь, словно боясь, что их нагонят.
Без особых приключений Антон Поликарпович довез Прохора до разъезда Грачи, где, как правильно предполагал Прохор, находился красногвардейский отряд.
Военный комендант усадил Прохора в проходящий поезд, и он поехал в Дурновскую. Его потянуло туда. Он знал, что там он сейчас нужен.
II
Явившись в станицу ночью, Прохор зашел к дяде Егору Андреевичу Волкову.
- О, служивый! - удивился тот. - Какими судьбами?
- Отслужился, дядя. На одной станции меня нечаянно ранил солдат, вот я и приехал к тебе немного отдохнуть, пока рана заживет.
- Ты что ж, ай к своим не пойдешь?
- Как же я пойду? Ведь поссорился я с отцом.
- Мало ли чего не бывает в жизни, - сказал Егор Андреевич. Поругались и помиритесь. Свои ведь... Хотя, - неодобрительно покачал он головой, - отец-то твой человек гордый, сурьезный. Он с той поры и со мной не разговаривает. Право слово, гордец. А советскую-то власть терпеть не может... Так бы, кажись, придушил ее...
Прохор устало усмехнулся.
- Что ему советская власть поперек горла, что ли, стала?
- Бог его знает, что он на нее взъелся. Так каждый день и рыпит, как неподмазанное колесо. Все ругает большевиков... Брата твоего, Захара, прямо заел...
- Захара? - изумился Прохор. - Разве он дома?
- Ай не слыхал?.. Пришел твой братень... Бежал из германского плена... Да только беда с ним... Будто умом немножко тронулся... Говорит, в плену-то истязали его германцы...
- А как мать?.. сеструшка Надя?.. здоровы ли?
- Слава богу, здоровы.
- А о Викторе что слышно? Где он теперь?
- Ничего не знаю, - развел руками Егор Андреевич. - Ростов ведь забрали немцы. Куда девался парень - господь его ведает. Ничего он не писал...
- Первого мая он был в Ростове, - заметил Прохор. - Меня провожал... Ты о нем, дядя, не беспокойся, он оставлен в Ростове для работы в подполье... Ты, конечно, об этом никому не говори, а то себе горя наживешь...