- Вот старые дураки, - покачал головой Востропятов. - С ума посошли. Когда война закончится да мы с фронта домой придем, они нам житья не дадут... Истинный господь, не дадут! Потому как придем мы совсем с другими мыслями и настроениями, чем у них. Ну ты, Ермаков, пойди-ка пока от дождя в вокзал, подожди меня... Я тут овес для сотни получаю. Как управлюсь, так поедем. Я тебе скажу...
- Подожди! - остановил его Прохор. - Как мой конь? Жив-здоров?
- А что ему подеется? Стоит, ждет хозяина. Гладкий, черт, стал. Раскормили его. Я иной раз его проезжаю.
- Спасибо!
В небольшой комнате для пассажиров, куда вошел Прохор от дождя, было полно солдат с вещевыми мешками за спинами, с подвешенными к поясам котелками и кружками. Кто сидел на скамьях или прямо на грязном полу, кто спал на полу, положив под голову вещевой мешок. Но большинство, разбившись на группы, вели оживленные беседы. Как и всюду, где только пришлось проезжать Прохору по необъятной своей стране, здесь также он увидел красные бантики на грязных солдатских шинелях.
Несмотря на предостерегающие таблички, развешенные на стенах, "Курить строго воспрещается", - от облаков зеленого махорочного дыма трудно было рассмотреть потолок.
Положив мешок в угол, Прохор прислонился к стене, стал прислушиваться, о чем толкуют солдаты. И везде разговор шел об одном и том же: о революции, о Временном правительстве, о войне, мире, земле. Кое-кто вслух читал газеты.
- А что нам правительство? - возбужденно жестикулировал взъерошенный, обросший рыжей щетиной солдат. - Да пущай в этом правительстве сидят хочь Мишка ер да Гришка вор, - все едино, абы мне, мужику-хлеборобу, землицы б вдоволь дали да войны б проклятой не было...
- Ох, как же тебе мало надо, земляк! - насмешливо проговорил молодой, худощавый, с глубоко впавшими глазами ефрейтор, с рукой на перевязи.
- Чего-о? - настороженно взглянул на него взъерошенный солдат.
- Не жадный, говорю, ты, - усмехнулся ефрейтор. - Земли б тебе вдоволь да войны б никогда не было. Вот и все. А кто управлять нами и государством будет, а?.. Что молчишь? Это тебе безразлично? Говоришь, пусть в правительстве сидят Мишка ер да Гришка вор? Эх ты, сиволапый! - с пренебрежением сказал ефрейтор. - Темнота беспросветная.
- Ну-ну, полегче! - взъерепенился солдат.
- А что - полегче? - вскипятился ефрейтор. - Если мы так будем рассуждать, как ты, так нас всех в бараний рог зажмут и пикнуть не дадут... "Мишка ер да Гришка вор"... - укоризненно покачал головой ефрейтор. - Ишь ты!.. Вот они сейчас засели в правительстве-то, такие буржуи да капиталисты, как Родзянко да Милюков с Гучковым, так они тебе вот такую дадут землицу, - поднес он к носу взъерошенного солдата кукиш. На-ка вот выкуси! Вкусный, на постном масле.