– А это Ласло Паттерсон расщедрился… покупатель пансионата. Плакат тоже он привез. Буладине он ужасно не понравился.
Еще бы. Плакат перечеркивал ее чистые мечты о том, что еще не все потеряно и Эби примет единственно правильное решение.
– А где она сама?
– В последний раз я ее видел, когда она пыталась отвязать транспарант. Три раза ей уже удавалось. Но кто-то постоянно возвращал его на место.
Селма покачала головой. Буладина просто выжившая из ума старуха.
Выискивая следующую жертву, она оглядела толпу и увидела Гарольда, владельца супермаркета. Он широко улыбался ей и махал, приглашая подойти. С ним была и дочь, та самая девица, с которой Селма ссорилась несколько дней назад. Бриттани. Бедняжка. Полагает, что способна остановить эгоиста-папашку, которому захотелось сладкого. Дети всегда так думают. Почему бы женщинам не прекратить обвинять Селму в том, что мужики бросают их ради нее? На мужчину, который по-настоящему любит жену, она ни за что не покусилась бы. Если разобраться, она ни в чем не виновата. Леди должны благодарить ее. Она отделяет пшеницу от плевел для их же блага.
Селма двинулась к цели сквозь толпу… и вдруг перед ней возникла рука с темной бутылкой холодного пива.
– Я вижу, вам жарко, – раздался мужской голос.
Селма взяла бутылку и обернулась. На вид где-то под шестьдесят… нет, слишком молод. Очень жаль. Но деньги у него есть, сразу видно. И похоже, женат. Не красавец, но это не важно. Когда-то давно было важно, но не сейчас.
– Селма Коулс, – представилась она, нехотя протягивая ладонь то ли для рукопожатия, то ли для поцелуя.
Селма всегда так делала. Пусть угадает, что ей приятнее.
Он поцеловал ей пальцы.
Она про себя усмехнулась. Легкая добыча, стоит ей только захотеть…
– Ласло Паттерсон, – представился он.
Селма вздрогнула. «Странно, что это со мной», – подумала она. Ее охватила паника, или, скорее, то был страх, тот самый безотчетный страх, который настигает тебя, когда понимаешь, что заблудился.
– Я о вас где-то уже слышала, – сказала она, отпуская его руку.
– А вот я о вас ничего не знаю. Мне кажется, это не совсем справедливо.
Думает, что он обаятельный. Для кого-то – может быть. Хитрая бестия. Но она хитрее. Совсем близко, съежившись под тенью зонта, сидела женщина с несчастным лицом и явно ожесточенной душой, а рядом жались две некрасивые девицы. И все трое метали в сторону Селмы острые, как дротики, взгляды. Да, это, конечно, его женушка с дочерьми. Желание подразнить их попахивало эпатажем, но в душе она понимала, что иначе нельзя. Наверное, она немного устала. За столиком возле транспаранта она заметила Буладину, та весело щебетала, беседуя с гостями из города. Не прерывая трескотни, она протянула руку и стала отвязывать транспарант. Селма поймала себя на странной мысли: вдруг старушка помашет ей и пригласит поучаствовать? В глубине души она надеялась на это.